Муромский язык: был ли он?

 

Общепринятым в научном мире считается ­утверждение, что финно-угорские племена (ме'ря, му'рома, меще'ра и др.), жившие на европейской части России до прихода сюда славян, говорили каждый на своем языке. Как правило, лингвисты ссылаются на Лаврентьевскую летопись и приводят цитату одного из древнейших наших источников «Повести временных лет» (XI в.), которая вполне определенно говорит, кто в далекую старину заселял Верхнее и Нижнее Поволжье: «На Белоозере сидят Весь, а на Ростовьском озере Меря, на Клещине озере Меря же; по Оце реце, где потече в Волгу, Мурома язык свой и Черемиси язык свой, Мордва свой язык»1.

Во-первых, в этом источнике почему-то не упоминается не менее известное племя мещера, занимавшее огромные пространства на территории современной Рязанской, Владимирской и Нижегородской областей.

Во-вторых, например, мордва говорит на двух языках (мокша и эрзя), а все попытки современных финноугроведов «объединить» их в единый мордовский язык не увенчались успехом, т. к. по сути это два близкородственных, но самостоятельных языка. Кроме того, до настоящего времени сохранился и диалект шокшанского языка (с. Шокша в Теньгушевском районе Мордовии и в соседних населенных пунктах), который в своей основе является эрзянским. В-третьих, вполне возможно, что автор летописи, говоря «о своих языках», имел в виду тот факт, что языки эти не славянские, а «чужие», «иные», непонятные для славян.

Целью данной статьи является попытка на основе исторических, лингвистических, топонимических и иных фактов определить, на каком языке предположительно говорила мурома. Не вызывает сомнения, что это было финно-угорское племя. Об этом говорят следующие факты.

Н. П. Третьяков пишет: «В третьей четверти 1 тыс. н. э. славянское население, расселившееся в Верхнем Поднепровье и смешавшееся с местными восточнобалтийскими группировками, при своем дальнейшем продвижении на север и восток достигло границ областей, издревле принадлежавших финно-угорским племенам. Это были эсты, водь и ижора в Юго-Восточной Прибалтике, весь на Белом озере и притоках Волги – Шексне и Мологе, меря в восточной части Волго-Окского междуречья, мордва и мурома на Средней и Нижней Оке»2. И далее он продолжает: «Среди поволжских финно-угров наиболее многочисленными и достигшими сравнительно высокого уровня развития были мордовские и муромские племена, жившие в долине Оки, в среднем и нижнем ее течении. Широкая многокилометровая пойма Оки являлась прекрасным пастбищем для табунов лошадей и стад другого скота. Если взглянуть на карту финно-угорских могильников второй, третьей и последней четверти 1 тыс. н. э., то нетрудно заметить, что в среднем и нижнем течении Оки они тянутся сплошной цепочкой вдоль участков с широкой поймой, тогда как севернее – в области Волго-Окского междуречья и южнее, по правым притоком Оки – Цне и Мокше, а также по Суре и Средней Волге древние могильники поволжских финно-угров представлены в значительно меньшем количестве и располагаются отдельными гнездами»3.

«По топографии расположенных в Муромском районе древних могильников, приписываемых археологами муроме, – пишет Л. М. Каптерёв, – можно заключить, что это племя занимало небольшую сравнительно территорию по левому берегу Оки. Само название мурома, с окончанием «ма» („река”, „вода” на языке местных народов), показывает на расселение племени по берегам рек – единственных во времена седой древности путей сообщения»4.

Вот какие сведения о расселении древней муромы приводит Н. Д. Русинов: «Для исчезнувшей муромы, народа, несомненно, угрофинского5 в Нижегородском Поволжье остается относительно небольшое место в низовьях рек Оки и Тёши и в бассейне р. Серёжи западнее верхней части бассейна р. Кудьмы. И это соображение согласуется со следующими факторами: а) только что указанная территория непосредственно примыкает к той, которая, по археологическим и древнеписьменным свидетельствам, была в прошлом основным местом обитания муромы (этноним мурома своей начальной частью мур родственен этнониму угрофинского народа удмурт и через стадию мурт – или мурд – восходит с древнеиранскому мард – человек)6 и находилась в восточной части междуречья Оки и Клязьмы, то есть на востоке современной Владимирской области7; б) именно на этом пространстве не оказалось географических названий на –лей (ляй) и –гущи, –куши мордовского происхождения; в) именно здесь не сов­падают друг с другом, а расходятся в стороны Посережья (бассейна р. Серёжа) зоны употребления географических названий, содержащих мещер– и мордов– // мордв»8.

Таким образом, территорией расселения муромы следует признать лево- и правобережную часть бассейна р. Оки в ее среднем и нижнем течении с рядом впадающих притоков (Ушна, Тёша, Велетьма и др.) в пределах Владимирской и Нижегородской областей.

Естественно, что сохранившиеся на этой территории гидронимы и топонимы можно считать весомыми аргументами в пользу предположения о том, что чисто муромского языка не существовало, а мурома как финно-угорское племя говорило на эрзянском языке ими весьма близком диалекте мордовского (эрзя) языка.

Эти предположения можно подтвердить такими данными. Первое. Многие гидронимы на указанной территории довольно легко объясняются фактами современного эрзянского языка, например: Не'рль – река во Владимирской области, приток р. Клязьмы, происходит от двух слов: ср. эрз нер(ь) «клюв (птицы)», «рыло, морда (у животных)», «остриё» и –лей «река»9, т. е. «река с изгибом» в форме клюва или морды животного. Если взглянуть на географическую карту, то это соответствует действительности. Аналогичную основу можно найти в названии деревни Нершево Вачского района Нижегородской области. Ср. Нерлей – село в Большеберезниковском районе Мордовии. И. К. Инжеватов объясняет так: «В основе названия общемордовские слова Нерь лей „мыс у речки”. Нерь употребляется также в значении географического термина „исток” (речки Нерлей – правого притока Суры)»10. В живом эрзянском языке название сохранилось в первозданном виде, а в русском языке конечное –лей в безударном положении редуцировалось. 

Веле'тьма – правый приток Оки (напротив г. Мурома). Ср. эрз. веле «рой (пчел)», –ть – показатель множественного числа, –ма «вода, река», т. е. «пчелиные рои у воды (реки)»11. Общеизвестно, что бортничество – один из самых распространенных промыслов у мордвы. Ку'дьма – правый приток Оки (недалеко от Нижнего Новгорода). Ср. эрз. кудо «дом»12 и –ма «вода», т. е. «дома у воды». Пе'кша– правый приток р. Серёжи (в низовьях). Ср. эрз. пекше «липа»13. До сих пор в этих местах растут липовые деревья. Ушна' – левый приток р. Оки (ниже г. Мурома). Возможно, в основе лежит эрзянское ушо «улица, пространство, место вне жилых помещений, под открытым небом»14 с добавлением компонента –на (ср. Двина, Шексна и т. п.). Дело в том, что Ушна петляет по луговой левобережной пойме Оки (в отличие от других «лесных» рек и речушек). Вероятно, что и многие другие гидронимы на указанной территории имеют финно-угорское (эрзянское) происхождение.

Второе. Названия населенных пунктов, например: г. Меленки (Владимирская область), г. Кулебаки (Нижегородская область) в основе имеют древнее прозвище, характерное для финноугров (и славян), и –ки из эрзянского «дорога, путь»15. Это типичные названия для многих эрзянских поселений. Ср. р. п. Шатки (Нижегородская область), Пу'рдошки (Темниковский район Мордовии), Ича'лки – эрзянское село и райцентр в Мордовии, Лобаски – эрзянское село в Ичалковском районе Мордовии и т. п. Ва'лтово – деревня в Навашинском районе и Ва'лтырево – деревня в Вачском районе Нижегородской области. Ср. эрз. валтомс «спус­тить, опустить»16. Действительно, дер. Валтово (русск. суф. –ово) находится на пологом спуске к р. Серёже, а Валтырево – на крутом спуске. Ва'строма – деревня в Вачском районе. Ср. эрз. вастома «встреча»17. Ла'кша – деревня в Богородском районе Нижегородской области. Ср. эрз. локшо «кнут»18. Салавирь – деревня в Навашинском районе Нижегородской области. Ср. эрз. салава «тихо» и вирь «лес»19. Чудиново – деревня в Павловском и Чудь – деревня в Кулебакском районе с корнем чуд–, который по-древнерусски обозначал угрофиннов вообще.

Опираясь на приведенные выше факты археологии, истории, географии, лингвистики можно предполагать, что финно-угорская народность мурома («водяные люди» или «люди, живущие у воды») говорила на мордовском-эрзя языке или его близком диалекте. Причинами обособления от мордвы можно считать географическое положение по берегам рек, т. к. мордва (мокша и эрзя) предпочитала селиться в лесных дебрях и жить в гармонии с дикой природой, обожествляя ее (как и всякие язычники). Кроме того, род занятий муромы несколько отличался от других племен (рыболовство, скотоводство, и, естественно, торговля с соседями по рекам). Отсюда возможны некоторые лексико-фонетические особенности, характерные только для муромы.

Причиной исчезновения муромы можно считать относительно раннюю ее ассимиляцию славянскими переселенцами (Спасо-Преображенский монастырь в Муроме начал строиться в конце XI века, а церковь Покрова на Нерли – в XII веке). Значительная часть племени, надо полагать, двинулась на юг, за Оку, на земли арзамасской мордвы-эрзи (Арзама'с из эрзя и мас «центр», «земля», «территория», т. е. «эрзянский центр, край», как и Ряза'нь из эрзянь в русских говорах. А местные русские жители до сих пор называют «Разама'с»).

Следует добавить к сказанному, что Нава'шино (в десяти километрах от г. Мурома на правом берегу Оки) даже в середине XX века носило название Мордо'вщики.

 

1 ПСРЛ. – Т. 1. – М., 1926. – С. 10-11.

2 Третьяков Н. П. У истоков древнерусской народности. – Л., 1970. – С. 111-113.

3 Там же. – С. 113.

4 Каптерёв Л. М. Нижегородское Поволжье в 10-16 вв. – Горький, 1939. – С. 9-10.

5 Гордеев Ф. И. К вопросу о происхождении этнонома мари // Вопросы марийского языкознания. – Йошкар-Ола. – 1964. – С. 64-65; Кирьянов И. А. Архангельский собор // Горьковский рабочий. – 1985. – № 111. – С. 5.

6 Гордеев Ф. И. Указ. соч. – С. 65; Лыткин В. И. Этимология некоторых марийских слов // Вопросы марийского языкознания. – Йошкар-Ола, 1964. – № 1. – С. 61.

7 Смирнов А. П. Очерки древней и средневековой истории народов Среднего Поволжья и Прикамья // Материалы и исследования по археологии АН СССР. – 1952. – № 28. – С. 28.

8 Русинов Н. Д. Этническое прошлое Нижегородского

Поволжья в свете лингвистики. – Н. Новгород, 1994. – С. 41-43.

9 Эрзянско-русский словарь. – М., 1993. – С. 335, 410.

10 Инжеватов И. К. Топонимический словарь Мордовской АССР: Названия населенных пунктов. – Саранск, 1987. – С. 149.

11 Эрзянско-русский словарь. – С. 120.

12 Там же. – С. 308.

13 Там же. – С. 467.

14 Там же. – С. 703.

15 Там же. – С. 258.

16 Там же. – С. 104.

17 Там же. – С. 112.

18 Там же. – С. 349.

19 Там же. – С. 564, 136.