Трансформация семейных ценностей российского городского населения, XX веке

Н. А. Араловец (Москва)

ТРАНСФОРМАЦИЯ СЕМЕЙНЫХ ЦЕННОСТЕЙРОССИЙСКОГО ГОРОДСКОГО НАСЕЛЕНИЯ В XX веке1

Трансформация брачно-семейных отношений в России в XX в. определялась изменениями ценностей семьи, прежде всего, у населения наиболее крупных индустриальных и административных городских центров.

В конце XIX - начале XX вв. ценностные установки российского населения на брачно-семейные отношения, как правило, основывались на религиозных взглядах. Для России были характерны вероисповедания с разными семейными ценностями. Различный подход к ценностям семьи наиболее распространенных вероисповеданий в России - христианстве, исламе, иудаизме, - имел самое непосредственное влияние на формирование семьи, добрачное, брачное и внебрачное поведение населения, репродуктивные установки, внутрисемейные отношения и т. д.

Наличие разных вероисповеданий в России обусловило вступление в брак в рамках одного вероисповедания, а также одной национальности. По российскому законодательству запрещались браки между христианами и нехристианами. Исключались браки между мусульманами и язычниками. Существовавшие запреты препятствовали распространению межнациональных браков. В этот период вступление в брак в России имело не только жесткие ограничения религиозного и национального, но также социального и сословного характера. Эти положения были закреплены в гражданском законодательстве Российской империи2 .

В религиозных семейных ценностных установках российского населения существовали также общие положения. Так, вступление в брак и создание семьи было обязательным долгом перед Богом и обществом. При этом желание и чувства лиц, вступавших в брак, обычно во внимание не принимались. Российское население в условиях сложности разводов было ориентировано на продолжительность брака, стабильность семьи и высокую рождаемость. Внутрисемейные отношения основывались на зависимости жен от мужей, а детей от родителей. В семье существовало четкое возрастно-половое разделение. Религиозные семейные ценности способствовали сохранению в российском обществе раннего вступления в брак, всеобщности брачности и авторитарного характера внутрисемейных отношений.

Однако в начале XX в. религиозные ценности брака и семьи не могли полностью удовлетворить потребности населения. Происходил сложный поиск другой нравственной основы во взаимоотношениях между супругами, родителями и детьми. В этот период П. Сорокин поставил вопрос о кризисе семьи. Нравственные искания особенно ярко проявлялись среди наиболее просвещенной части христианского населения.

Философы Н. А. Бердяев, В. В. Розанов, Н. Ф. Федоров и др. резко критиковали презрение христианства к сексуальной жизни человека. Такие взгляды по существу затрагивали христианские принципы единобрачия и нерасторжимости брака3 .

Представители наиболее радикально настроенной части российского общества считали, что брак должен основываться на любви, равенстве супругов, а не на расчете и меркантильных интересах, а также возможности расторжения брачного союза. Однако свободный и добровольный брачный выбор, по их мнению, мог осуществиться только при устранении в обществе частной собственности и неравноправия женщин4 .

Новые идеи разрушали традиционные религиозно-этические нормы брака и семьи. Это явление проявилось, например, в принятии закона о раздельном проживании супругов.

Первая мировая и Гражданская войны, революционные события, особенно Октябрьская революция 1917 г. с последовавшими радикальными изменениями политической системы российского общества и форм собственности, отделением церкви от государства и активной антирелигиозной пропагандой значительно повлияли на трансформацию традиционных норм брачно-семейных отношений. Важнейшую роль играло принятие в октябре 1918 г. Кодекса законов об актах гражданского состояния, брачности, семейном и опекунском праве РСФСР. Кодекс устранял все ранее существовавшие социальные и сословные, национальные и религиозные запреты при вступлении в брак. Юридическая сила признавалась только за гражданским браком, т. е. зарегистрированном в органах ЗАГС. Женщины были уравнены в правах с мужчинами. Значительно упрощался бракоразводный процесс5 .

Взгляды городских жителей на брак и семью в 1920-е гг. отличались разнообразием. Наиболее ярко они были выражены в работах партийных и государственных деятелей. Широкое распространение, особенно среди молодежи, получили взгляды А. М. Коллонтай. Вместе с тем в эти годы в российском обществе доминировала точка зрения о браке как союзе равноправных и свободных людей, независимом от социальной, религиозной и национальной принадлежности, расторжимом, не подлежащим социальному и государственному контролю. Она ярко проявилась в 1926 г. в ходе обсуждения проекта нового брачного законодательства6 .

Новый Кодекс о браке, семье и опеке был утвержден в 1926 г. на заседании ВЦИК и введен в действие с 1 января 1927 г. Он сыграл немалую роль в разрушении традиционной семьи и способствовал формированию семьи, освобожденной от прежних ограничений, запретов и условностей, выработанных дореволюционным обществом. В Кодексе признавалась юридическая сила за незарегистрированными в органах ЗАГС, т. е. фактическими браками. Это означало, что лица, состоявшие в незарегистрированном браке, получали такие же права, как и в зарегистрированном брачном союзе: на имущество, получение содержания от супруга в случае нетрудоспособности по состоянию здоровья, безработицы, беременности и послеродового периода, а также выплату алиментов на ребенка7 .

В 1920-е гг. у городских жителей существовали разные формы брака: гражданский брак, оформленный в органах ЗАГСа, фактический брачный союз, неоформленный в органах ЗАГСа, и брак, освещенный церковью, т. е. церковный брак. Однако гражданская форма заключения брака преобладала8 .

Традиционным этическим нормам противопоставлялась новая пролетарская этика, в основе которой лежал коллективизм. В утрированной форме она была выражена А. Б. Залкиндом. Он, например, полагал, что в основе брачных отношений должны лежать общественные интересы9 .

Взгляды о превалировании в жизни человека общественных интересов над личными были популярны у горожан. Коллективистские идеи имели позитивное значение. Однако их доминирование обостряло противоречия между семейными и общественными, семейными и внесемейными ценностями. Эти явления нередко приводили к распаду семей.

Юридическое признание прав женщин во всех сферах российского общества стало определяющим фактором в трансформации традиционных брачно-семейных ценностей. Однако фактического равноправия женщин в конце 1920-х гг. не произошло. Роль женщины в этот период, как свидетельствовали многочисленные источники, включая статистические, оставалась в большинстве случаев традиционной: послушная родителям дочь, жена и мать, хозяйка дома и воспитательница детей. Замужние женщины, имевшие детей, в большинстве случаев не были заняты в общественном производстве, а занимались домом. Из данных Всесоюзной переписи населения 1926 г., видно, что замужние женщины и с детьми, и без детей, в основном занимались домом. Активной производственной и общественной деятельностью занимались мужчины10 .

Признание равноправия женщин в российском обществе стимулировало развитие действительного взаимоуважения мужа и жены в семье. Однако в 1920-е гг. возникали противоречия между юридическим и фактическим равенством мужчин и женщин в обществе и семье. Женщины освобождались от авторитарного гнета в семье, включались в производственную и общественную жизнь страны. Вместе с тем в эти годы возникала реальная опасность все возраставших новых внесемейных и многочисленных традиционных семейных обязанностей женщин.

В конце 1920-х гг. у горожан существовали новые ценностные установки на брак и семью, особенно заметно проявлявшиеся в молодежной среде. При вступлении в брак преобладал свободный выбор будущего супруга или супруги. Брак в большинстве случаев основывался на взаимных чувствах, интересах и потребностях, а мотивы стяжательства, расчета и корыстного материального интереса значительно сократились. Религиозные запреты, традиции и обычаи прошлых десятилетий у городских жителей были значительно ограничены. Так, участилось вступление в брак во время постов, что категорически запрещалось церковью. Помесячная регистрация браков в ЗАГСах приобретала все более равномерный характер11 . Все это меняло характер брачно-семейных отношений и способствовало распространению преимущественно в городах социально-смешанных и межэтнических браков. Однако традиционные ценности брачно-семейных отношений у горожан сохранялись, несмотря на значительную их трансформацию.

В 1930-е, в отличие от 1920-х гг., в российском обществе наблюдалось нарастание консервативных тенденций в ценностных установках населения. Если в 1920-е гг. общественность широко обсуждала проблемы секса и любви, супружества и регулирования рождаемости, проводились разнообразные обследования, то в 1930-е гг. эти вопросы не только не обсуждались, но и профессионально не изучались. Взаимоотношения между мужчинами и женщинами, супругами рассматривались только как нравственно-этические. Только вступление в брак и создание семьи общественным мнением оценивалось положительно и связывалось с нравственным поведением. Усилились осуждения добрачных сексуальных связей молодежи, внебрачных отношений и внебрачной рождаемости. Неуважительное и часто подозрительное отношение проявлялось к не состоявшим в браке мужчинам и особенно женщинам. Личная жизнь человека, семья считались второстепенными и даже ничтожными, пустяковыми по сравнению с масштабными проблемами индустриализации и коллективизации, образования и культуры. Подобные взгляды не только значительно усложняли брачно-семейные отношения, но и приводили к бесчисленным драмам12 .

В эти годы существенно повысился контроль над брачно-семейными отношениями горожан со стороны комсомольских, партийных и профсоюзных организаций. Общественные организации могли вмешиваться в сложнейшие проблемы брака, семьи, внебрачных отношений. Контроль осуществляли и коллеги по работе, а также многочисленные соседи, особенно в условиях коммунального проживания большинства городских жителей. Он значительно усилился в результате проведения в РСФСР паспортизации и введения в 1932 г. в городах прописки. Кроме того, в 1936 г. были запрещены аборты. Усложнен развод. Эти явления особым образом отражались на формировании личности, взаимоотношениях мужчин и женщин, супругов, а также на брачно-семейных отношениях. Однако в эти годы фактические браки были сохранены13 .

Важно также отметить, что в 1930-е гг. семейные ценности городского населения определялись дальнейшей трансформацией религиозного сознания. Неверующие горожане особенно активно способствовали изменениям традиционных устоев брачно-семейных отношений14 .

Самым негативным образом отразился на семье голод 1932-1933 гг. Отрицательно сказывались массовые репрессии. Наблюдался рост числа неполных семей с женщинами во главе. Многие семьи перестали существовать: родители были арестованы, многие из них погибли, дети находились у родственников или передавались в детские дома. При этом детям, не знавшим своих фамилий в силу возраста, давали другие. Такие явления значительно осложняли возможность воссоединения освободившихся родителей или одного из них со своими детьми. Были известны случаи публичного отказа детей от репрессированных родителей, жен – от мужей или мужей от жен. Подобные случаи особенно отрицательно сказывались на семейных ценностях.

Огромные людские потери мужчин в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. обусловили численное увеличение не состоявших в браке женщин активных брачных и репродуктивных возрастов, неполных семей, вдов и разведенных женщин. Повысилось также число материнских семей, т. е. одиноких женщин с внебрачными детьми. Значительное влияние на их распространение оказал Указ Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 г. о ликвидации института фактического брака и усложнении процедуры развода. В годы войны заметно выросла численность сирот, в том числе в детских домах. В то же время многие семьи усыновляли детей. В условиях военного времени заметно повысилась самостоятельность женщин и детей. Демографические последствия Великой Отечественной войны оказали серьезное влияние на изменение традиционных семейных ценностей в послевоенный период, особенно в годы «хрущевской оттепели»15 .

В семейных ценностях горожан в эти годы снижались консервативные установки.Показательно, что юноши и девушки в большинстве случаев считали основой прочного брачного союза взаимные чувства и общность взглядов, доверие и искренность отношений. Об этом свидетельствовал материал обследования, проведенного в 1962 г. в ленинградском Дворце бракосочетаний. В условиях либерализации половой морали в молодежной среде были популярны взгляды о возможности сексуальных отношений с любимым человеком до вступления в брак. Этому также способствовала легализация абортов в 1955 г.

В мотивации вступления в брак и создания семьи значительно выросли ценности самостоятельного брачного выбора юношей и девушек. Однако согласие родителей на брачный выбор детей традиционно сохранялось, но решающего значения не имело. Материальная зависимость от родителей не влияла на решение молодых о вступлении в брак16 .

Религия и религиозные ценности, включая брачно-семейные, рассматривались в эти годы как пережитки, которые необходимо преодолевать в сознании людей. Неприятие в российском обществе религиозных ценностей брачно-семейных отношений ускоряло трансформацию традиционных нравственных устоев семьи.

Сокращались социальные и национальные мотивы брачного выбора. Популярными были взгляды о том, что для настоящей любви не имеет значение род занятий и место работы, образование и профессия, уровень заработной платы и жилищные условия любимого человека. Основной акцент делался на искренность, благородство и чистоту этого чувства, взаимность устремлений. Такие мотивы брачного выбора были характерны не только для молодежи, но и для людей средних и пожилых возрастов. Однако при вступлении в брак все же имело значение и образование, и профессия, и национальность, и круг знакомых, и положение родителей будущего супруга или супруги. Семейные конфликты часто возникали из-за низкой зарплаты, плохих жилищных условий, разного образовательного и профессионального уровня супругов17 .

Дальнейшее развитие в эти годы получила точка зрения о примате общественных интересов над личными и семейными ценностными установками. Такие взгляды способствовали повышению и без того многочисленных нагрузок у работавших женщин. В официальных постулатах основной упор в супружеских отношениях делался на общности идейных взглядов и убеждений. В качестве будущей жены приветствовались общественно активные женщины, хорошие специалисты, уважаемые в коллективе. Однако в повседневной жизни члены семьи тяготели к психологической близости, вниманию, взаимопониманию, сердечности18 .

Стремление женщин к активной профессиональной и общественной жизни за пределами семьи, полному равноправию в брачно-семейных отношениях, интимности в супружестве усиливали противоречия в браке и ускоряли развод. Нередко женщины были их инициаторами.

Изменение потребностей горожан в ценностях семьи и положения женщин в обществе и семье, а также доминирование в конце 1950-х гг. в городах простых и малодетных семей, соответствовало переходу от традиционных к современным семейным ценностям, от традиционной к современной семье, т. е. демографическому переходу.

Во второй половине XX в. у городских жителей преобладали современные нормы брачно-семейных отношений. В городах снизился внешний контроль над жизнью семьи и, тем самым, усилилась автономность семьи в обществе. Этим явлениям соответствовало упрощение процедуры развода в 1965 г. и особенно в 1968 г. В Указе, принятом Президиумом Верховного Совета СССР 10 октября 1965 г., сокращалось судебное рассмотрение дел от двух инстанций до одной. Отменялось также положение Указа Президиума Верховного Совета СССР (8 июля 1944 г.) о публикации в газете объявления о расторжении брака. В Кодексе о браке и семье РСФСР, принятом в 1968 г., процедура развода была еще более упрощена. Так, супруги, не имевшие общих детей до восемнадцати лет, при обоюдном согласии имели право не обращаться в судебные инстанции, а разводиться в ЗАГСе.

Обследования, проведенные в 1960-1970-е гг. на крупных промышленных предприятиях РСФСР, показали значительное распространение взглядов на любовь как духовное чувство и высочайшую ценность в жизни человека. Большинство участников обследования отмечали, что именно любовь должна быть эмоциональной основой брака. Негативное отношение к любви в брачном выборе проявилось у меньшинства опрошенного населения. Однако понимание любви носило сугубо индивидуальный характер, что, несмотря на близкие ценностные установки супругов на брак и семью, нередко вызывало конфликтную ситуацию в брачно-семейных отношениях19 .

В ценностных взглядах горожан на брак и семью в 1970-е гг.появились новые аспекты. Дальнейшее разъединение и автономизация брачного, сексуального и репродуктивного поведения населения заметно снижало традиционные запреты и ограничения в сексуальном поведении не только мужчин, но и женщин. Особенности воспитания юношей и девушек в 1960-е гг. удерживали многих из них от сексуальных добрачных контактов. Однако в последующие годы в условиях постепенной либерализации половой морали сексуальные добрачные контакты молодежи возрастали. Обследования, проведенные среди студентов в Ленинграде, показали, что в 1957 г. большинство опрошенных юношей вступало в первую сексуальную связь в 19-21 год, девушек - 22-24 года, в 1971 г. - соответственно 16-18 лет и 19-21 год. Аналогичные явления наблюдались и в других российских городах. Они фиксировались не только среди студентов, но и среди рабочих и служащих.

Многие юноши и девушки считали любовные отношения самоценными. Они могли привести к вступлению в брак и созданию семьи, а могли и не закончится заключением брака. Эти ценностные установки молодежи в условиях низкого уровня сексуальной культуры в обществе способствовали росту внебрачных рождений у женщин до восемнадцати лет. Так, в Свердловске внебрачная рождаемость у молодых женщин в возрасте до восемнадцати лет составляла 0,7 %, а во второй половине 1970-х гг. - 1,3 %. Росло число добрачных зачатий. Из данных социологов видно, что в Ленинградском дворце «Малютка» в 1963 г. из 287 супружеских пар 69 (24 %) зачали ребенка в среднем за три месяца до юридического оформления брака, а в декабре 1978 г. из 643 пар 243 (38 %). В отдельных случаях добрачные зачатия приводили к вынужденным бракам. Такие брачные союзы, по данным многочисленных исследований, не были продолжительными.

Однако даже в условиях либерализации сексуальной морали горожане часто отрицательно оценивали распространение сексуальных добрачных отношений среди молодежи. Такие оценки порождали в семье конфликтные ситуации между родителями и взрослыми детьми. Конфликты нередко вызывали дробление семей за счет отделения от родителей взрослых детей, особенно сыновей. Проведенные обследования также показали неподготовленность большинства юношей и девушек к вступлению в брак и созданию семьи. Они часто не имели реальных представлений о брачно-семейных отношениях, что в последствии сказывалось на стабильности брачного союза20 .

В супружестве повышались сексуальные ценности. Вступление в брак не всегда связывалось молодыми супругами с деторождением. Тем более, что решение о рождении ребенка супруги принимали исходя из собственных желаний, без внешних вмешательств. Данные явления обусловили дальнейшие изменения репродуктивного поведения населения21 . Однако в эти годы у городских жителей сохранялись и традиционные семейные ценности, и стереотипы брачного поведения.

Заметно повысились у горожан индивидуальная избирательность брачного выбора и морально-психологические требования к браку и семье в 1980-е гг. Об этом свидетельствовали данные опросов, проведенных в 1982 г. в крупных городах Урала. Их изучение показало, что у молодых супругов в иерархии жизненных ценностей ведущее место (80,0 % от числа опрошенных) занимали взаимопонимание и доверие. Ценности супружеской любви у супругов Златоуста составляли 44,4 %, а в Магнитогорске – 46,4 %. Повысились среди молодоженов ценности собственного здоровья. За них высказались 60,2 % опрошенных в Златоусте и 57,0 % в Магнитогорске. Важно отметить, что ценности материального благополучия, а у молодых специалистов – интересной и творческой работы, были выше ценности детей. Так, в иерархии жизненных ценностей у молодых супругов ценности материального благополучия составляли от 31,7 % до 45,0 %. В Златоусте и Магнитогорске на значимость первенца как основной жизненной ценности указало всего 2,2 %, в Свердловске – 5,0 %.

Среди наиболее важных условий счастливого брака 68,1 % опрошенных назвали взаимоуважение и согласие супругов; 66,1 % - взаимную любовь; 51,0 % - верность супругов друг другу; 31,0 % - материальное благополучие; 24,3 % - сексуальную гармонию в супружеских отношениях. Из данных проведенных опросов также видно, что в иерархии ценностей счастливого брака понижалось значение детей: на ценность детей сослалось 15,2 % молодых супругов22 .

Данные опросов, проведенных в 1988 г. среди рабочих и интеллигенции Москвы и Львова, свидетельствовали о повышении, особенно по сравнению с прошлыми годами, требовательности к брачному выбору и эмоциональному комфорту в браке, общности интересов супругов и удовлетворенности интимной жизнью. Эта требовательность сильнее проявлялись у женщин с высшим образованием и реже встречались у мужчин рабочих профессий. В то же время потребность в традиционных семейных ценностях (муж обеспечивает семью материально, жена занимается домашним хозяйством и воспитанием детей) по-прежнему сохранялась у некоторой части городских жителей. Однако, особенно среди молодежи, проявлялась неудовлетворенность сохранением в обществе наиболее консервативных брачно-семейных ценностей.

Удовлетворенность браком и стабильность семьи во многом определялась возможностью самореализации и в семье, и за ее пределами. Отсутствие такой самореализации проявлялось и у мужчин, и у женщин в распространении внебрачных связей и разводах.

В эти годы у городского населения существовали альтернативные семейные стили. Наряду с семьями, основанными на юридически оформленном браке, были фактические семьи, не связанные с регистрацией брака; семьи, образовавшиеся в результате последовательного вступления в повторные браки, т. е. последовательной полигамии; семьи с неродными родителями. Исследователи отмечали также наличие семей с юридически оформленным браком, но раздельным проживанием супругов23 . Однако изменения ценностей брака и семьи, трансформация ранее выработанных в обществе норм и стандартов брачного поведения не убавили у горожан потребностей в семейных ценностях.

Отношение населения к альтернативам брака и семьи стало лояльнее в 1990-е гг. Широкое распространение получили фактические брачные союзы как в России в целом, так и в городах. Об этом свидетельствовали данные Всероссийской переписи населения 2002 г. Заметно снизился двойной стандарт в оценках брачного поведения женщин. Тем более, что они часто были фактическими лидерами семьи. Еще более повысилось стремление мужчин и женщин к удовлетворенности браком. Однако реализовать ее в браке стало сложнее, особенно в условиях крайней социальной нестабильности российского общества. Своеобразие ситуации заключалось в том, что у большинства горожан потребность в морально-психологических семейных ценностях возрастала. Массовые опросы населения свидетельствовали о том, что семья сохраняла первое место в иерархии жизненных ценностей.

Распространялись и внесемейные ценности, особенно в условиях значительного повышения внесемейных нагрузок и обязанностей у большинства работающего населения страны. В 1990-е гг. у городских жителей распространялось сознательное одиночество. Неслучайно, что в данных социологических обследований, проведенных в эти годы, отмечался сознательный отказ горожан от вступления в брак и создания семьи из-за карьерных устремлений, сложной профессиональной деятельности, желания иметь спокойную и благополучную жизнь. В эти годы отказ от вступления в брак также мог определяться низким материальным уровнем большинства городского населения. Исследования, проведенные в Центральном округе Москвы в 1995 г. под руководством З. А. Янковой, выявили преобладание у опрошенных семейных ценностей и семейного образа жизни. Эти ценностные установки поддерживали 58 % опрошенных москвичей. За совмещение семейного и внесемейного образа жизни высказались 37 %. Отвергали семью, семейный образ жизни 5 % москвичей24 . В то же время у части городских жителей выросло стремление к традиционным ценностям семьи

Вступление в брак и создание семьи в 1990-е гг. было связано с регулированием прав собственности. В таких условиях заметно возросли ценности прагматизма и рационализма, особенно у молодежи и, как следствие этого, значительно увеличились браки по расчету и семьи с традиционными ценностями и традиционным стереотипам поведения25 .

Таким образом, в конце XX в. полного обновления семейных ценностей в России не произошло. В установках горожан на брак и семью обострялись противоречия между современными и традиционными, семейными и внесемейными ценностями. В условияхзначительного обострения в обществе социальных проблем, массового обнищания населения, возникшие противоречия нарастали и болезненно проявлялись в снижении уровня брачности и усилении нестабильности брачно-семейных отношений, повышении числа внебрачных рождений и материнских семей, сознательной бездетности и отказов от родившихся детей, понижении числа рождений и повышении смертей, в том числе от алкоголизма, наркомании и самоубийств, что свидетельствовало о демографическом кризисе в России.

1 Грант РГНФ № 06-01-00452а

2 Гражданское уложение. - СПб., 1902. - Кн. 1. - Ст. 1-8, 157-164.

3 Русский эрос или философия любви в России. - М., 1991. - С. 120-150.

4 См.: Ленин В. И. Полное собрание сочинений. - Т. 49. - С. 51-52; Коллонтай А. М. Новая мораль и рабочий класс. - М., 1918. - С. 36-47.

5 Советское узаконение (СУ). 1917. - Отд. 1. - Ст. 152, 160; 1918. - Ст. 818.

6 Брак и семья: Сб. документов и материалов. - М., 1926. - С. 91, 104, 134.

7 Собрание кодексов РСФСР. - М., 1927. - Ст. 3, 11, 15.

8 Ласс Д. И. Современное студенчество (быт, половая жизнь). - М., 1928. - С. 140.

9 Философия любви. - М., 1990. - Вып. 2. - С. 334.

10 Всесоюзная перепись населения 1926 года. - М.-Л., 1931-1933. - Т. 56. - Вып. 1. - Табл. 8-9: Вып. 2. - Табл. 8-9.

11 Паевский В. В. Вопросы демографической и медицинской статистики. - М., 1970. - С. 350-351.

12 Кон И. С. Сексуальная культура в России: клубничка на березке. - М., 1997. - С. 165.

13 Кодекс законов о браке, семье и опеке. - М., 1937. - С. 89; Яхот И. Подавление философии в СССР (20-30-е годы) // Вопросы философии. - 1991. - № 11. - С. 104-105.

14 «Совершенно секретно»: Лубянка Сталину о положении в стране (1922-1934 гг.). - М., 2004. - Т. 7. - С. 62; Всесоюзная перепись населения 1937 г.: Краткие итоги. - М., 1991. - С. 106-115; Жиромская В. Б., Киселев И. Н., Поляков Ю. А. Полвека под грифом «секретно»: Всесоюзная перепись населения 1937 г. - М., 1996. - С. 96-103; Крупянская В. Ю. и др. Культура и быт горняков и металлургов Нижнего Тагила (1917-1970). - М., 1974. - С. 150.

15 Законодательство о браке, семье и опеке. - М., 1947. - С. 51-52.

16 Харчев А. Г. Брак и семья в СССР: Опыт социологического исследования. - М., 1964. - С. 178-180, 193; Харчев А. Г., Емельянов К. Л. Брак: идеал и действительность // Социальные исследования. - М., 1970. - Вып. 4. - С. 62.

17 Нехорошков М. Ф. Семья и религия. - Йошкар-Ола, 1967. - С. 22-25; Человек, общество, религия. - М., 1968. - С. 167; Аналитические обозрения Центра комплексных социальных исследований и маркетинга. - М., 1996. - Вып. 4. - С. 58; Лебина Н. Б., Чистиков А. Н. Обыватель и реформы: Картины повседневной жизни горожан в годы нэпа и хрущевского десятилетия. - СПб., 2003. - С. 272-273; Большакова С. В., Иванова Л. М. Дома, в семье. - М., 1960. - С. 9, 22.

18 См.: Яхот И. Указ. соч. - С. 105-107; Большакова С.В., Иванова Л.М. Указ. соч. - С. 27; Бойко В. А. Человек в семье.- Краснодар, 1962. - С. 15.

19 Ведомости Верховного Совета СССР. - 1965. - № 49. - Ст. 725; 1968. - № 27. - Ст. 241; Файнбург З. Влияние эмоциональных отношений в семье на ее стабилизацию // Социальные исследования. - М., 1972. - С. 4, 10; Кон С. И. Введение в сексологию. - М., 1988. - С. 173.

20 Голод С. Социально-психологический эксперимент как метод социального исследования проблем брака и семьи // Проблемы быта, брака и семьи. - Вильнюс, 1970. - С. 39; он же. Семья и брак: Историко-социологический анализ. - СПб., 1998. - С. 66; Вишневский А. Г. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР. - М., 1988. - С. 148; Мокеров И. П., Кузьмин А. И. Экономико-демографическое развитие семьи. - М., 1990. - С. 52-54; Харчев А. Г., Голод С. И. Молодежь и брак // Человек и общество. - Л., 1969. - Вып. 6. - С. 125-142; Кон И. С. Введение в сексологию. – М., 1999. - С. 171-172, 174; Голод С. И. Семья и брак. - С. 66.

21 Кон И. С. Сексуальная культура в России. - С. 176-177; Голод С. И. Семья и брак. - С. 50-89; он же. XX век и тенденции сексуальных отношений в России. - СПб., 1996. - С. 65-71.

22 Зуськова О. Э. Становление семьи и развитие личности // Становление брачно-семейных отношений. - М., 1989. - С. 71; Мокеров И. П., Кузьмин А. И. Указ. соч. - С. 73-74.

23 Фотеева Е. В. Развод в представлениях рабочих и интеллигенции // Становление брачно-семейных отношений. - М., 1989. - С. 64; Чистякова Т. Ю. Жизненные ценности и планы незамужних женщин // Там же. - С. 28, 31, 33, 36; Голод С. И. XX век и тенденции сексуальных отношений в России. - С. 94-95.

24 Голод С. И., Клёцин А. А. Состояние и перспективы развития семьи: Теоретико-типологический анализ: Эмпирическое обоснование. - СПб., 1994. - С. 20; Русские: (Этносоциологические очерки). - М., 1992. - С. 166-167; Кучмаев М. Г. Традиционное и инновативное в культуре семейных отношений. - М., 1999. - С. 18, 20.

25 Гурко Т. А. Трансформация института современной семьи // Социологические исследования. - 1995. - № 10. - С. 96; Кон И. С. Сексуальность и культура. - СПб., 2004. - С. 43-47, 68-69.