поиск по сайту

К. Р. Амбарцумян (Ставрополь)  

 

СОВРЕМЕННАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ О ПОЛОЖЕНИИ ЖЕНЩИНЫ В ГОРОДСКОЙ СЕМЬЕ 

 

Статус женщины в условиях городской семьи рассматривается в контексте различных отраслей российского исторического знания, но настоящий исследовательский интерес к данной проблеме проявляют история семьи, гендерная история, женская история. Научная актуальность женской проблематики связана не только с ростом женского движения, но и некоторыми научными новациями. Многие ученые стали делать акцент на изучении жизни простых людей, что способствовало становлению в 60-е гг. «новой социальной истории»1 . Кроме того, интерес к истории локальных сообществ способствовал возникновению внутри той же социальной истории новой отрасли исторической науки – истории семьи. Исследовательские практики современных историков России позволяют говорить если не о процветании, то об активном развитии социокультурного знания и в недрах отечественной историографии, хотя и с некоторым отличием от западной исторической науки. Так, например, история семьи (family history) практически не развита как отрасль социальной истории. «Женская история» тоже пока не стала самостоятельной, признанной сферой исторического знания. По мнению Н. Л. Пушкаревой, развитие «женской истории» пока идет экстенсивным путем – путем расширения проблематики; новые методы, которые широко применяются западной наукой («холисткий» - интегрирующий достижения различных сфер научного знания), бихейвиористский, социально-психологический, казуальный, метод школы «Анналов», структуралистский и т. д.) используется лишь специалистами по всеобщей истории2 .

 

Одно из комплексных исследований по социальной истории дореволюционной России написал Б. Н. Миронов. Монография представляет собою работу в рамках национальной истории, которая касается практически всех аспектов социальной жизни страны в указанный период, в том числе и семьи3 . Эту сферу исследователь рассматривает применительно к различным социальным стратам, отмечая присущую каждому сословию специфику. Относительно положения женщины в городской семье автор отмечает наличие патриархальности, как и в крестьянской семье. В этой связи Б. Н. Миронов пишет об отсутствии существенных отличий в положении горожанки из торгово-ремесленной семьи и статусом крестьянки. Серьезное влияние крестьянства тормозило гуманизацию отношений внутри городской семьи во второй половине XIX–начале XX вв.

 

Ю. М. Гончаров делает аналогичные выводы, опираясь на региональный сибирский материал4 . На его взгляд, в торгово-ремесленных семьях интересы мужчин были выше женских. Как и предыдущий автор, причиной тому он видит крестьянское влияние. Определенную роль сыграл и возрастной фактор – в купеческих, чиновничьих семьях мужья были значительно старше своих жен. Региональной особенностью, согласно исследовательской позиции Ю. М. Гончарова, стали ментальные установки сибирячек, которые в ситуации освоения региона характеризовались энергичностью, активностью, в том числе и экономической. Зачастую женщин занимались предпринимательством самостоятельно, наследовали и успешно продолжали дело мужа даже при наличии взрослых сыновей.

Российская историография располагает работами, написанными в русле биографических жизнеописаний, и, как правило, связаны они с судьбой женщин привилегированного сословия, в семьях которых гендерный порядок был несколько иным, чем в более низких социальных стратах. Среди героев таких исследований располагается состоявшаяся как личность, образованная, общественно-активная женщина Надежда Тимофеевна Кропоткина – внучатая племянницы теоретика европейского и российского анархизма Михаила Александровича Бакунина. Тверской историк В. П. Суворов исследует ее жизненный путь и отмечает активную жизненную позицию, их партнерские отношения с мужем, с которым состояла в гражданском браке5 . Другая тверская исследовательница, В. В. Гурьянова, дает описание жизни тверской помещицы Прасковьи Ильиничны Манзей6 . Целью исследовательницы является выявление типичных и особенных черт провинциальной дворянки XVIII в., каковые и соединяла в себе фигура Манзей. С одной стороны эта героиня носительница традиционных качеств жены и матери, с другой – в ней чувствуются особенности женщины нового века: рациональность, предприимчивость, тяга к прогрессу.

Ряд работ по отечественной истории рассматривает вопросы, связанные с повседневностью горожан послеоктябрьской России. В контексте этих исследований многие историки затрагивают вопросы «женской проблематики». Историк И. В. Власова полагает, что авторитет женщины в семье рабочих конца XIX–начала XX вв. был невысоким, хотя ее статус выгодно отличался от положения крестьянки (например, не было браков по принуждению, молодая семья жила отдельно от родителей). Это обстоятельство обусловлено экономическими условиями жизни семьи, ведь женщина тоже была занята на производстве. Этот фактор приводил к отрыву матери от детей, что стало причиной сокращения ее участия в воспитательном процессе. Исследовательница отмечает, что внутрисемейные отношения рабочих обуславливались прочностью связей с деревней, в семьях потомственных рабочих, порвавших связи с крестьянством, отношения были либеральнее. Оказывали влияние и региональные особенности отдельных частей Российской империи7 .

На материале Западной Сибири построила свое диссертационное исследование Т. В. Доронина – историк из Омска8 . Так же, как и Ю. М. Гончаров, она говорит об особом положении горожанок Сибири в семье. Исследовательница отмечает нарушение патриархальной гендерной ассиметрии, вызванной уменьшением экономической зависимости женщины.

Опираясь на источники Верхневолжского района (Владимирская, Ивановская, Костромская, Ярославская области) М. В. Рослякова изучает повседневность семьи рабочих в первые два десятилетия советской власти (20-30-е гг.)9 . Из рук Советов женщина получила новые возможности, которые облегчили ее положение в семье, способствовали реализации женщины как личности в общественной жизни. М. В. Рослякова полагает, что, с одной стороны, женщины не умели ориентироваться в новых условиях, и это было следствием их консервативного мышления, с другой – стремление женщин воспользоваться открывающимися возможностями не встречало понимание мужчин. Институт семьи не был готов к справедливому распределению обязанностей. По мнению исследовательницы, большим завоеванием оказалась публичность проблемы насилия в семье. Исследовательская работа М. В. Росляковой основана на широком спектре источников: документы КПСС, производственные материалы, статистика, периодическая печать, документы личного происхождения. Некоторые суждения по вопросам послереволюционной семьи и завоеваниям женщин имеются у Н. Л. Пушкаревой. Согласно исследовательской позиции историка, негативное влияние на статус женщины в семье оказало взаимодействие государственной политики и идеологии, в том числе и в семейной сфере, это породило недооценку значимости материнского и семейного воспитания, отношение к женщине, прежде всего, как к участнице производственного процесса10 . Исследовательские построения Н. Л. Пушкаревой отличаются оригинальностью и новизной. В отличие от большинства историков, прямо или косвенно касающихся женской тематики в рамках национальной истории, она отмечает наличие принципа партнерства и взаимодополняемости в русской семейной традиции11 .

Безусловно результативной в изучении «женского вопроса» можно считать статью А. В. Бородиной и Д. Ю. Бородина «Баба или товарищ? Идеал новой советской женщины в 20-30-х годах». Данный вопрос авторы поместили в контекст проблемы нового социально-исторического типа человека и на основе беллетристики попытались создать собирательный образ новой советской женщины, которая забыла любовь, семью, детей и с головой погрузилась в активную общественную деятельность12 .

На новый уровень гендерную историю, женскую историю, отчасти историю семьи, поднимает альманах гендерной истории «Адам и Ева». Исследовательская деятельность, представленная на страницах этого издания, демонстрирует новейшие достижения отечественного социокультурного знания.

Т. Б. Котлова, опираясь на источники личного происхождения, документы духовных консисторий, ведавших вопросами семьи, отмечает появление новых элементов в мотивации женщин при заключении брака и разводе13 . Исследовательница полагает, что приоритетной становится эмоциональная общность, чувство симпатии. «Образованные женщины из дворян, интеллигенции и купечества начали по-новому смотреть на место и роль женщины в семье». Обусловленность этой эволюции взглядов заключалась в становлении нового типа культуры, обусловленного индустриальным развитием страны. Препятствием для воплощения подобных воззрений в реальной жизни было преобладание церкви в делах брака и материальная зависимость женщины. Большим достижением данной исследовательской работы является попытка историко-психологического подхода. В данном случае читатель может видеть противоречия развития представлений женщины о личном счастье с реальным положением дел.

Большой интерес для историографов представляют работы О. Ю. Солодянкиной. Опираясь на дневники Веры Николаевны Харузиной, профессора этнографии, исследовательница демонстрирует особенности воспитания девочек в богатой купеческой семье в первой половине XIX в., и то, как воспитание Веры Николаевны отличалось от традиционного14 . Определяющую роль сыграла, конечно, немецкая гувернантка, не навязывавшая девочке патриархальных устоев, в русле которых воспитывались другие дочери. Она сформировала мировоззрение, сориентировавшее В. Н. Харузину на профессиональный успех, научную карьеру, что было не типично для того времени. Вторая положительная особенность исследования – это метод исторической биографии, не жизнеописания, а именно биографии с историко-психологической проработкой, с указанием типичного и особенного в ментальных установках В. Н. Харузиной.

Статья другой исследовательницы - О. Д. Шемякиной - повествует, в отличие от предыдущей работы, о типичном женском восприятии супружества15 . Историк анализирует дневники Марии Николаевны Шустовой, дочери разорившегося московского фабриканта. В данном случае оценка собственных качеств и качеств жениха в ситуации создания семьи происходила с позиции материального состояния обоих. Отсутствие приданного у Шустовой привело к снижению самооценки и осознанию невозможности реализации своих чувств. Такая рационализация семейной жизни, когда семья и производство практически не отделены в сознании, приводила к ограничению личного пространства женщины. В этой работе присутствует именно то, чего с точки зрения Н. Л. Пушкаревой не хватает отечественной «женской истории» (т. к. в исследованиях по всеобщей истории эта составляющая присутствует) – историко-психологическая рефлексия.

Таким образом, налицо рефлексия отечественного исторического знания о семье в историческом процессе. Однозначно, положительным моментом является изучение положения женщины в семье, которое отличалось в зависимости от ее социальной принадлежности, от исторического контекста, зачастую от региона. В этой связи особую ценность представляют собою исследования, написанные на региональном материале, который позволяет увидеть локальную специфику этого положения. Безусловно, значительная часть работ, написанных в последние два десятилетия, несмотря на высокий научный уровень и основательную источниковую базу, носит описательный характер. В последние годы наметилась положительная тенденция появления работ с глубоким анализом, с применением позитивного опыта западной науки. Данная группа исследований, как правило, основывается на междисциплинарном подходе, на стремлении показать отдельные аспекты социальной истории, в том числе и истории семьи, в свете сочетания общего и особенного в отдельном эпизоде. И один из ярчайших примеров этой эволюции – исследовательские работы историков, публикующихся в альманахе «Адам и Ева».

 

 

1 Репина Л. П. От «истории женщин» к социокультурной истории: гендерные исследования и новая картина европейского прошлого (обзор) //http://www.auditorium.ru/books/1117/ch1r2gl1.pdf

2 Пушкарева Н. Л. Русская женщина: история и современность: История изучения «женской темы» русской и зарубежной наукой. 1800-2000: Материалы к библиографии. - М., 2002. - С. 45.

3 Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII–начало XX). - СПб., 2000.

4 Гончаров Ю. М. Городская семья Сибири второй половины XIX - начала XX. - Барнаул. 2002 //http://new.hist.asu.ru/biblio/gon1/index.html; Гончаров Ю. М. Женщины фронтира: сибирячки в региональном социуме середины XIX - начала XX в. //http://www.zaimka.ru/08_2002/goncharov_siberians/

5 Суворов В. П. Надежда Тимофеевна Кропоткина // Женщина. История. Общество. – Тверь, 1999. - Вып. 1. // http://www.tvergenderstudies.ru/cgi-bin/pagcntrl.cgi/docs/bk02ar15.rtf

6 Гурьянова В. В. Тверская помещица второй половины XVIII века Прасковья Ильинична Манзей // Женщины. История. Общество. - Тверь, 1999. - Вып. 1. //http://www.tvergenderstudies.ru/cgi-bin/pagcntrl.cgi/docs/bk01ar05.rtf

7 Власова И. В. Семья и семейный быт // Русские. - М., 1997.

8 Доронина Т. В. Повседневность рабочего класса Западной Сибири в конце XIX – начале XX. Дис. на соискание научной степени к-т ист. наук. Омск. 2006. 232 с.

9 Рослякова М. В. История семейно-брачных отношений рабочих Верхневолжского района. Дис. на соискание степени к-т ист. наук. Иваново. 2006. 210 с.

10 Пушкарева Н. А. Женщина в русской семье (X–XX вв.) // Русские. - М. 1997.

11 Бородина А. В. Женщина в русской семье X – начала XIX в.: динамика социокультурных изменений. Автореф. дис. на соискание ученой степени д-ра ист. наук. М., 1997.

12 Бородина А. В., Бородин Д. Ю. Баба или товарищ? Идеал новой советской женщины в 20-х–30-х годах // Женские и гендерные исследования в Тверском государственном университете. – Тверь, 2000. - //http://www.tvergenderstudies.ru/cgi-bin/pagcntrl.cgi/docs/bk04ar07.rtf

13 Котлова Т. Б. Замужество и развод в жизни горожанки на рубеже XIX–XX вв. (по материалам центральных губерний России) // Адам и Ева. - М. 2002. - Вып. 3.

14 Солодянкина О. Ю. Гендерные аспекты деятельности гувернантки или как из купеческой дочери получился профессор этнографии // Адам и Ева. - М., 2004. – Вып. 8.

15 Шемякина О. Д. Символы культуры и женское счастье: история любви московской обывательницы //Адам и Ева. - М., 2004. – Вып. 3.

 

дата обновления: 18-02-2016