Автор:
Р. О. Костоправов (Владимир)
К ВОПРОСУ О РОЛИ ПОЛИТИКИ КИЕВСКОГО КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА СВЯТОСЛАВИЧА В РАЗВИТИИ МУРОМСКОЙ ЗЕМЛИ В КОНЦЕ X – ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XI ВВ.
Известия письменных источников о ранней истории Муромской земли крайне скупы, поэтому древнейший этап ее социального, политического и экономического развития в составе древнерусского государства почти не поддается исследованию1 . В то же время расположение на важном участке международной водной магистрали привело к быстрому втягиванию ее в орбиту древнерусского государства2 , что сильно отразилось на ее внутренней жизни.
Время распространения влияния киевских князей на Муром относится ко второй половине X–началу XI в.3 Скорее всего, это произошло после похода Владимира Святославича на волжских булгар в конце X в.4
Начало политической жизни Муромской земли зафиксировано в летописях под 988 или 989 г., когда в Муроме сел княжить сын Владимира Святославича Глеб5 . Но у ряда исследователей такая датировка вызвала сомнения. Д. И. Иловайский верно отметил, что в 988/89 г. Глеб был либо совсем младенцем, либо еще не родился6 . О. М. Рапов считал, что «Житие Константина Муромского» позволяет говорить о периоде правления Глеба с 1013/14 по 1015 г.7 К этим замечаниям можно добавить, что перечисление в летописи сыновей Владимира Святославича и их владений представляет собой комментарий к фразе «Володимеръ просвещенъ самъ и сынове его и земля его бе бо у него сыновъ»8 . По этой причине нельзя быть уверенным, что заметка летописца действительно отражает реалии 988/89 г., а не более раннего или более позднего времени. Очень вероятно, что летописец как единовременный акт описал последовательный процесс наделения Владимировичей уделами по мере их взросления. Кроме того, летописец перечисляет сыновей Владимира Святославича и их уделы дважды. Первый раз – до смерти Вышеслава, второй – после. Точное время смерти Вышеслава неизвестно, но по некоторым сведениям она относится к началу XI в.9 Посажение Глеба в Муроме отмечено уже во втором списке. Таким образом, вся совокупность наблюдений позволяет согласиться с мнением, что Глеб сел в Муроме незадолго до 1015 г.10 Источники сообщают, что княжичу не удалось сесть в самом городе, и он поселился рядом, на месте, где сейчас расположен Спасский монастырь11 .
Выяснив примерное время, когда было образовано Муромское княжество, можно поставить более важный вопрос о цели его создания. Дело в том, что после смерти Владимира Святославича оно надолго перестало существовать12 . Поэтому удивляет, что он в конце X в. сажал своего сына на недавно присоединенной окраине государства. М. Б Свердлов писал, что через такие распределения князья-наместники включались в сложившийся институт посадников13 . И. Я. Фроянов отмечал, что эта политика связана с процессом поглощения власти племенных князей, которые заменялись князьями-наместниками из рода Рюриковичей14 . Это мнение совершенно верно. Заметим, что до смерти Вышеслава Владимировича города получили четыре сына Владимира Святославича. Муром при этом не упоминается. После смерти Вышеслава появляется сразу несколько новых княжеств – Владимир Волынский переходит Всеволоду, Тмуторокань - Мстиславу, Древляне – Святополку, Ростов — Ярославу, Муром - Глебу. Распределение столов явно указывает на стремление князя прочно прикрепить к Киеву окраины15 . Итак, с начала XI в. начинается целенаправленное политическое освоение Муромской земли с целью более прочного прикрепления ее к Киевскому государству. Очевидно также, что Владимир Святославич нижнее течение Оки, как и другие окраинные земли, воспринимал не только как данническую территорию, но и как часть Киевского государства.
Определенную роль в создании княжества сыграло сопротивление вятичей власти Киева и их тяготение к Волжской Булгарии16 . Утверждая княжеский стол в Муроме, Владимир Святославич усиливал надзор за нижним течением Оки, прерывал контакты между волжскими булгарами и вятичами, лишая последних внешней опоры для племенного сепаратизма.
Еще одной причиной создания княжества было заключение между Владимиром Святославичем и Волжской Булгарией торгового договора в 1006 г., о котором сообщает В. Н. Татищев. Хотя в нем ничего конкретно о Муромской земле не сказано, но очевидно, что его условия имели первостепенное значение для развития именно этого региона.
Вопрос о достоверности сообщения о договоре 1006 г. пока остается открытым.
Всего известно четыре варианта сообщения о посольстве волжских булгар 1006 г. Первый вариант написан на полях рукописи: «6514 [1006] прислали болгары волские послов, дабы Владимир позволили им во градех торговать без опасения, на что им Владимир охотно соизволил и по всем градам послал грамоты». Второй вариант: «6514 [1006] прислали болгары волские послов с дары многими и просили, дабы Владимир позволили им во градех торговать без опасения, на что им Владимир охотно соизволил и по всем градам послал печати повелев болгаром все их продавать по градом купцом, тиуном [судиям], вирником и огневшине и смерди [сие шляхетству и крестьяном и подлости]…». Этот вариант не был закончен. М. Н. Мартынов объяснял это нехваткой места на полях17 . С. Л. Пештич усмотрел в этом намерение еще раз отредактировать текст сообщения18 . Третий вариант был существенно дополнен: «Прислали болгоры [волские] послов с дары многими, дабы Владимир позволил в городех по Волге и Оке торговать без опасения, на что им Владимир охотно соизволил, и дал им во грады печати, дабы они везде и всем вольно торговали и русские купцы с печатями от наместников в болгары с торгом ездили без опасения, а болгором все их товары продовать во градех купцом, и от них купить что потребно, а по селам не ездить; тиуном, вирником, огневшине и смерди не продавать и от них не купить». Последнее изложение В. Н. Татищевым посольства 1006 г. содержится в «представлении о купечестве и ремеслах»: «Владимир I в 1006 году с болгарами волскими, яко сильнейшими тогда в сих странах купеческим народом, договор купеческой заключил, позволяя им во все государство для купечества безопасно приезжать; в том договоре знатное и купечеству весьма полезное обстоятельство включил, чтобы болгары ни шляхетству, ни крестьянству своих товаров не продавали и от них не купили, но единственно с купцами русскими во градех торговали».
С. Л. Пештич считает, что приведенный ряд указывает на сознательную переработку В. Н. Татищевым известия о событиях 1006 г.19 Первоначальный текст, по мнению исследователя, также целиком относится к редакторской работе В. Н. Татищева. В подтверждение С. Л. Пештич отмечал, что в трудах В. Н. Татищева содержится целый ряд «уникальных сообщений» об отношениях с волжскими болгарами, которых нет в летописях. Затем исследователь разобрал ряд случаев, когда В. Н. Татищев к кратким летописным статьям добавлял собственные комментарии в форме летописных сообщений. В связи с этим С. Л. Пештич делал вывод, что В. Н. Татищев, как историк «основывающийся на вероятностях», предполагал наличие оживленных торговых связей Руси с волжскими болгарами. Это предположение он и изложил в форме летописного текста. Мы считаем, что выводы С. Л. Пештича требуют пересмотра.
Для начала отметим, что С. Л. Пештич не делает конкретного заключения о том, выдумано ли самим В. Н. Татищевым сообщение 1006 г. или он все же имел некий источник, содержащий его. Правильно подмеченная исследователем редакторская работа не дает права предполагать, что В. Н. Татищев специально выдумывал события20 . Характер его редакторской работы с летописными сообщениями лишь отчасти связан с вопросом об их достоверности. Мы считаем, что нет оснований не доверять сведениям о посольстве волжских булгар в 1006 г. Необходимо установить достоверность их содержания. Такой точки зрения придерживается большинство исследователей21 .
Рассмотрим подробнее отношения между четырьмя вариантами сообщения о договоре 1006 г. Первое сообщение стало основой для второго. Дополнение второго сообщения вряд ли может быть отнесено к редакторской работе В. Н. Татищева. Разрешение на торговлю с купцами, тиунами, вирниками, огнищанами и смердами в городах никак не вытекает из первого сообщения. Поэтому мы можем предположить, что В. Н. Татищев ввел его, опираясь на другой вариант летописной статьи. На основе второго сообщения было написано «представление о купечестве и ремеслах». На это указывают два обстоятельства. Первое – комментарий второго сообщения «сие шляхетству, и крестьяном, и подлости» использован как основной текст в «представлении о купечестве и ремеслах». Второе - в отличие от третьего сообщения упомянуто, что болгарам разрешено торговать по всем городам. Третий текст, с одной стороны, добавляет, что болгары просили разрешения торговать лишь по Волге и Оке, с другой, не содержит комментариев.
Наличие комментариев во втором тексте, введение их в «представление о купечестве и ремеслах» в качестве основного текста, отсутствие их в третьем тексте указывает на то, что В. Н. Татищев делал их в процессе исследования22 . Если бы он вводил новые сведения в текст по собственному усмотрению, то знал бы, что означают используемые им термины23 . Хотя В. Н. Татищев и был историком XVIII в. и во многом «основывался на вероятностях», но предполагать, что он расширял текст вставками, содержания которых не понимал, не стоит. Мы считаем, что можно отвергнуть мысль о введении упоминания о «купцах, тиунах, вирниках, огневщине и смердах» как результате редакторской работы.
Еще один принципиальный момент известия 1006 г. заключается в запрете торговать по селам. Упоминание о нем трудно отнести к творчеству В. Н. Татищева, поскольку историк явно смутно представлял себе его смысл. Рассмотрим этот эпизод подробнее. Второй вариант текста сообщает, что булгарам разрешено торговать в городах со всеми сословиями – «повелев болгаром все их продавать по градом купцом, тиуном, вирником и огневшине и смерди». Из «представления о купечестве и ремеслах» следует, что запрет касался «шляхетства и крестьянства» и разрешалось торговать лишь с купцами. Третий же вариант текста говорит, что булгары могут ездить по городам и торговать с купцами, а в селах – со смердами, тиунами, огнищанами и вирниками «не торговать».
Таким образом, мы наблюдаем два противопоставления: город - село и купечество - другие сословия. В. Н. Татищев выделил второе противопоставление в качестве основного. Оно стало основой для «представления о купечестве и ремеслах» и третьего варианта текста. Но второй вариант не соответствует мысли автора. Следовательно, представление о сословности в торговле выделилось в процессе осмысления текста и наслоилось на противопоставление города и деревни. Трудно представить, что В. Н. Татищев мог сначала придумать договор, затем его исследовать и колебаться в сути его содержания. По этой причине противопоставление город - село мы склонны считать достоверным.
Как видим, редактирование текста заключалось не столько в расширении его соображениями В. Н. Татищева, сколько в осмыслении его содержания. Поэтому три ключевых момента в известии 1006 г. мы не можем отнести к творчеству В. Н. Татищева: сообщение о посольстве, разрешение торговать в городах, но запрет торговать в селах, и упоминание в тексте различных общественных и административных состояний.
Для нас сейчас важен запрет торговать по селам. Смысл его очевиден - князь не мог контролировать все торговые операции, которые совершались по различным населенным пунктам, а, значит, не мог и собирать торговый сбор. Нужно полагать, что после 1006 г. было установлено место совершения торговых операций. Таким местом, очевидно, и стал Муром, что подтверждается всем его дальнейшим развитием. Наличие князя в Муроме, чтобы следить за соблюдением условий договора, было необходимо24 .
Наконец подчеркнем, что присоединение Муромской земли произошло в дохристианский период. После 988 г. Владимир Святославич мог ожидать осложнений в связи с начавшейся христианизацией. Утверждение княжеского стола должно было способствовать распространению христианства и обеспечивать безопасность первых адептов новой религии25 . В связи с этим показательно, что «Житие муромского князя Константина» сообщает «и град сей Муром славен бяше, и кровопролития безчисленна с верными содевающе и обиду творяще велию»26 . Таким образом, источник указывает на существование христианской общины в городе и ее конфликты с язычниками27 . События, описанные в «Житие Константина Муромского», относятся к первой четверти XI в., т. е. к эпохе Владимира Святославича или некоторого времени после его смерти28 . Можно лишь предположить, что в период междоусобицы 1015–1024 гг. в городе произошел конфликт между языческим и христианским населением. Мы не можем с уверенностью сказать о его сущности – он мог быть связан и с религиозными причинами, и со стремлением города к независимости. Интересно замечание, что Константин Святославич склонял людей к христианству с помощью даров, льгот и освобождения от даней. Такие условия были очень выгодны для знати29 . Поэтому социальная подоплека конфликта, видимо, тоже имела место и связана с феодализацией Муромской земли при активной поддержке Киева30 . М. В. Кривошеев также отмечает, что основной мотив в «Житии» это выплата дани населением. Следовательно, мятеж мог быть протестом против государственной эксплуатации Муромской земли, которая тоже тесно связана с феодализацией. Выступление населения проходило под эгидой язычества, христиане же стояли на стороне киевского государства. Факт столь острых конфликтов и другие данные указывают на слабость княжеской власти в Муроме в первой четверти XI в.31
Итак, создание Владимиром Святославичем в начале XI в. самостоятельного княжения в Муроме преследовало вполне определенные цели:
1. политическое освоение Муромской земли, включение ее в систему административного управления, усиление государственной власти;
2. контроль над той частью Окского водного пути, которая находилась на стыке между землями вятичей, булгар и мордвы;
3. контроль за соблюдением условий договора 1006 г. с волжскими булгарами;
4. распространение христианства, поддержка христианской общины в Муроме.
Такая целенаправленная политика Киева не могла не привести к серьезным изменениям в уровне социально-экономического и социально-политического развития Муромской земли.
В начале XI в. в Муромском крае основная масса населения принадлежала к финно-угорскому племени мурома, у которого в значительной степени еще процветали родоплеменные отношения. Развивалось родовое ремесло, направленное на обслуживание местной племенной знати32 . Но укрепление торговых и даннических отношений с волжскими булгарами обусловило развитие ремесла, направленного на обслуживании промысловой деятельности населения и булгарских купцов33 . Это стало стимулом для социального неравенства и вело к распаду родоплеменных и становлению территориально-общинных отношений34 . Этот процесс стал развиваться намного быстрее после присоединения Муромской земли к Киевскому государству. В это время, в первой четверти XI в., появился город Муром с развитой городской общиной35 . Очень важно выяснить, как происходило ее развитие. Исследователи связывают появление города со славянами36 . Е. И. Горюнова считала, что Муром был основан князем Глебом Владимировичем как его личная крепость, которая стала постепенно концентрировать вокруг себя ремесленное население37 . Однако открытым остается вопрос о причине этой концентрации ремесла38 .
Мы полагаем, что политика Владимира Святославича сыграла в этом процессе не последнюю роль. М. В. Кривошеев отмечал значение договора 1006 г.39 Думаем, что мысль автора верна. Договор положил конец объездам булгарских купцов и установил единую для всего региона торговую точку, что позволило князю централизованно собирать торговую пошлину и дань. Такой точкой и стал Муром. Местное население было вынуждено теперь самостоятельно везти товары на рынок. Появление крупного торгового центра неизбежно вело и к концентрации ремесленников, которые обслуживали и перемещавшуюся сюда родовую знать, и торговые караваны, и княжескую дружину.
Напомним так же, что муромцы оказали упорное сопротивление Глебу Владимировичу. В этой ситуации договор 1006 г. оказался как нельзя кстати. Он лишил жителей Муромской земли возможности вступать в непосредственный контакт с волжскими булгарами. Теперь отношения осуществлялись через князя, пусть и непризнанного, и его администрацию.
Таким образом, договор 1006 г. имел большое значение для регулирования не только внешних, но и внутренних отношений Муромской земли.
В условиях углубления социальной дифференциации христианизация, сопровождавшаяся дарами и льготами, ускоряла процесс отрыва знати и социально активных членов общества от общинно-родовых связей. Таким образом, распространение христианства стимулировало процесс имущественной дифференциации и феодализации Муромской земли (см. так же прим. 30). Образовавшаяся феодальная знать была тесно связана с Киевом, поскольку киевский князь и православная церковь были опорой для ее власти и материального благосостояния.
Важное место в политике Владимира Святославича в отношении окраин занимала также насильственная интеграция местной знати – он «нарубал» «лучших мужей» из разных племен и переселял их в новопостроенные Киевские города40 . Тем самым Владимир Святославич уничтожал социальную опору местного сепаратизма. Одновременно происходило насаждение на окраинах княжеских дружин, возглавляемых сыновьями князя41 .
Итак, можно сделать вывод о важной роли политики Владимира Святославича в развитии Муромской земли в конце X-начале XI вв. Именно с ней связано возникновение и ускорение многих социально-политических и социально-экономических процессов. Деятельность киевского князя в начале XI в. привела к активному распаду родоплеменных и становлению территориально-общинных отношений, активизации процесса феодализации и огосударствления Муромской земли42 .
1 По сообщениям наших летописей в Муроме «первии насельници мюрома» (Ипатьевская летопись // ПСРЛ, т. II. М., 2001, стб. 14), что подтверждается и археологическими материалами. (Чалых Н. Е. Раскопки в Муроме // АО 1985 года. - М., 1987. - С. 107; она же. Раскопки в Муроме // АО 1986 года. - М., 1988. - С. 116; Бейклечи В. В. Исследования на Кремлевской горе Мурома // АО 1998. - М., 2000. - С. 77; и др.)
2 История Рязанского княжества сочинения Д. И. Иловайского. - М., 1884. - С. 3; Рябинин Е. А. Финно-угорские племена в составе Древней Руси: к истории славяно-финских этнокультурных связей: Историко-археологические очерки. - СПб., 1997. - С. 207.
3 Тихонравов К. Владимирский сборник. Материалы для статистики, этнографии, истории и археологии Владимирской губернии. - М., 1857. - С. 80; Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории Древнерусского государства: Историко-географическое исследование. Монголы и Русь: История татарской политики на Руси. - СПб., 2002. - С. 179; Фроянов И. Я. Дворниченко А. Ю. Города-государства Древней Руси. - СПб., 1988. - С. 253. Повесть временных лет, правда, сообщает, что еще в 862 г. Муромом владел Рюрик (Ипатьевская летопись // ПСРЛ. - Т. II. - М., 2001. - С. 14-15).
4 Всего летописи упоминают три войны с булгарами, причем, точно не известно с какими – дунайскими или волжскими. С. М. Соловьев писал, что Владимир, вероятно, воевал и с теми и с другими. (Соловьев С. М. История России с древнейших времен. - М., 2005. – Т. 1-2. - С. 183-184). Никоновская летопись относит поход на волжских булгар к 985 г. (Патриаршая или Никоновская летопись // ПСРЛ. - М., 2000. - Т. IX. - С. 66).
Главной причиной войны была борьба за дань, которая обострилась после разгрома Святославом Игоревичем Хазарского Каганата и междоусобной войны на Руси в 70-е гг. X в., когда волжским булгарам удалось распространить свое влияние на верхнеокских вятичей. Именно этим влиянием и объясняется их упорное сопротивление Киеву. [Гагин И. А. Волжская Булгария: Очерки истории Средневековой дипломатии (X- первая треть XIII вв.). - Рязань, 2004. - С. 167-173. Там же см. обзор литературы по данному вопросу]. В литературе также отмечается, что многие финно-угорские племена Волго-Окского междуречья искали у волжских булгар защиты от русских князей. (Казаков Е. П. Проблемы взаимодействия волжских булгар с волго-окскими финнами в IX-XII вв. // Уваровские чтения - V. - Муром, 2003. - С. 42)
5 Лаврентьевская летопись // ПСРЛ - М., 2001 - Т. I. Стб. 121. Большинство исследователей не ставили под сомнение этого сообщения. (Тихонравов К. Владимирский сборник… - С. 80; Тихомиров М. Н. Древнерусские города. - М, 1956. - С. 431; Монгайт А. Л. Рязанская земля. - М., 1961. - С. 247).
6 Автор отмечает, что под 1015 г. Борис Владимирович упомянут как юноша, у которого только пробивались усы и борода, а Глеб был моложе своего брата. (История Рязанской земли сочинения И. Д. Иловайского... - С. 7, прим. 6). К этому наблюдению можно добавить, что если Глеб действительно в 988 г. был «младенцем», то как тогда воспринимать еще трех сыновей Владимира – Станислава, Позвизда и Судислава.
7 Рапов О. М. Русская церковь в IX-первой трети XII в. Принятие христианства. - М., 1988. - С. 331.
8 Лаврентьевская летопись. - Стб. 121; Ипатьевская летопись. - Стб. 105-106.
9 Татищев В. Н. История Российская. - М., 1963. – Т. II. - С. 70.
10 А. А. Титов тоже отмечал, что в своей загородной резиденции Глеб Владимирович просидел два года. (Титов А. А. Историческое обозрение города Мурома // Труды ВУАК. - Владимир, 1902. – Кн. IV. - С. 10).
11 А. А. Титов писал, что Глеб Владимирович сам не сел в Муроме, жители которого отказались принять христианство. (Титов А. А. Указ.соч. - С. 9).
По мнению В. Н. Татищева, Муромская земля в это время была частью владений Бориса Владимировича, князя Ростовского. (Татищев В. Н. История Российская. – Т. II. - С. 63, 70). А. Л. Монгайт считал, что Муром был тесно связан с владениями Ярослава Владимировича, а представление об отдельном княжестве связано с преданием о Борисе и Глебе. (Монгайт А. Л. Рязанская земля. - М., 1961. - С. 333, прим. 198). А. Н. Насонов привел убедительные аргументы в пользу того мнения, что Муром первоначально был самостоятельным княжением. Лишь в середине XI в. он вошел в состав Черниговского княжества. (Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории… - С. 178-179)
12 Ни при разделе Руси Ярославом Мудрым, ни при других разделах Муром не обретает собственного князя. Это происходит лишь в конце XI в.
13 Свердлов М. Б. Домонгольская Русь: Князь и княжеская власть на Руси VI-XIII вв. - СПб., 2003. - С. 258-259.
14 Фроянов И. Я. Начала русской истории. - М., 2001. - С. 504-506.
15 По сути, образование ряда новых княжеств при Владимире Святославиче шло следом за Киевскими завоеваниями и славянской колонизацией.
16 Гагин И. А. Волжская Булгария... - С. 167-173.
17 Мартынов М. Н. «Договор» Владимира с волжскими болгарами 1006 г. // Историк-марксист. – 1941. - № 2. - С. 116-117.
18 Пештич С. Л. О договоре Владимира с Волжскими Болгарами 1006 года // Исторические записки. - М., 1946. - Т. 18.
19 Там же.
20 Нужно помнить, что т. н. «уникальные известия» еще в XV в. появляются в летописных сводах, и многим из них мы вполне доверяем. В Типографской летописи появляется сообщение о нашествии булгар на Суздаль, которого нет в других источниках. В Тверском сборнике появляется целая повесть об Александре Поповиче, участнике Липицкой битвы 1216 г. Огромное количество уникальный сообщений содержится в Никоновском своде. Например, об Аскольде и Дире. (Патриаршая или Никоновская летопись. - С. 9; Рогожский летописец. Тверской сборник // ПСРЛ. - М., 2000. - Т. XV. - Стб. 336-338; Типографская летопись // ПСРЛ. - М., 2000. - Т. XXIV. -С. 72-73).
21 Обзор историографии см.: Гагин И. А. Волжская Булгария… - С. 182-184. А. А. Титов тоже отмечал, что волжские булгары получили от Владимира Святославича особые права на торговлю по Оке (Титов А. А. Указ. соч. - С. 10).
А. В. Назаренко затрагивал этот вопрос в своих исследованиях. Он отмечал, что все летописные сведения о внешнеполитических связях Владимира Святославича с немцами, волжскими булгарами и др. был обработаны летописцем и вписаны в сюжетную канву «Сказания об испытании вер» Повести временных лет. (Назаренко А. В. Древняя Русь на международных путях. Междисциплинарные очерки культурных, торговых, политических связей IX-XII веков. - М., 2001. - С. 434). Это позволяет предполагать, что В. Н. Татищев имел дело с источником, в котором сведения о сношениях Владимира Святославича с другими народами не были обработаны автором «Сказания».
22 Именно с этим может быть связана незавершенность второго варианта.
23 Заметим, что из четырех терминов автор расшифровывал только два – «тиун» - «судия» и «смерди» - «крестьяне и подлость». Кем были вирники и огневщине, В. Н. Татищев не указывал, и в трактовке «тиунов», видимо, сомневался, а потому зачеркнул слово «судии».
24 Очевидно, что Владимир Святославич своей деятельностью продолжил политику княгини Ольги. Напомним, что она установила единые пункты сбора дани - «повосты». (Ипатьевская летопись. - Стб. 48-49). Это значительно упорядочило внутреннюю жизнь государства. Установление Мурома как единого торгового пункта на Оке фактически было продолжением этой политики. Тем более, что сбор дани и торговля были тесно связаны. Таким образом, Владимир Святославич продолжал политику Ольги не только углубляя ее, но и распространяя на новые земли.
25 Крещение населения сопровождалось конфликтами, например, в Новгороде и Ростове. О христианизации как главной причине создания княжества писал Д. И. Иловайский (Указ. соч. - С. 8). К. Тихонравов также писал, что первые христиане в Муроме появились при Глебе (Указ. соч. - С. 80). Подобная трактовка на наш взгляд не удовлетворительна.
26 Кривошеев М. В. Муромо-рязанская земля (очерки социально-политической истории XI-начала XIII в. по материалам повестей). - Гатчина, 2003. - С. 176.
27 Нужно заметить, что «Житие князя Константина Всеволодовича» не говорит об истреблении христиан, но лишь о «многих обидах», которые творили им язычники. Поэтому военное вмешательство со стороны князя нужно понимать как радикальный способ окончательного окняжения и христианизации города.
28 Рапов О. М. Указ. соч. - С. 331. Попытки доказать иное не могут быть признаны состоятельными. С конца первой четверти XI в. мы видим Муром полностью подчиненным княжеской власти. С середины XI в. Муром входит в состав Черниговских земель. В конце XI в. в городе упоминается Спасский монастырь. Эти данные не позволяют говорить о возможности настолько сильной языческой реакции после 20-х гг. XI в., тем более в конце XII в.
29 Особую милость именно к «вельможам» отмечал М. В. Кривошеев (Указ. соч. - С. 53).
30 Сведения о распространении христианства через дары, льготы и облегчение даней уникальны. Они имеют значение не только для исследования истории христианизации Мурома, но и Руси в целом. Принятие христианства в обмен на льготы и дары, с одной стороны, не могло в условиях общинных отношений (родовых или территориальных) касаться отдельных людей. Общинный уклад, естественно, предполагал христианизацию целиком той или иной общины. С другой стороны, христианство давало социально активным членам общества (ремесленникам, купцам, знати) идейную опору для отрыва от общинных связей и обычаев. Естественно, в этих условия христианство оказывалось тесно связано с социальной дифференциацией и феодализацией, распадом родового строя. Дружина киевского князя обеспечивала при этом безопасность. Поэтому нельзя исключать социальный или даже антифеодальный характер восстания под эгидой язычества.
31 Сравнивая ситуацию в Ростове и Муроме, Е. Е. Голубинский приходил к выводу, что в конце X-начале XI в. первый представлял уже удобства для организации самостоятельной кафедры, а второй еще нет. Среди этих удобств автор совершенно верно выделял следующие – наличие христианизированного «чиновничества» (княжеского судебно-административного аппарата), что в свою очередь обеспечивало сбор десятины в пользу епископа. (Голубинский Е. Е. История русской церкви. - М., 2002. – Т. I. - С. 200). Отсутствие кафедры в Муроме, конечно, может быть связано вовсе не со слабостью княжеского аппарата, но сама возможность языческой реакции подтверждает, что за период правления Владимира Святославича, княжения в Муроме Глеба, а ранее, возможно, и Бориса, княжеский аппарат, хотя и формировался, но не был еще способен держать ситуацию под своим контролем. Слабость княжеской власти подтверждается и материалами источников. Так, «Житие муромского князя Константина» сообщает, что «и егда прииде святый Глеб ко граду Мурому, и еще тогда неверии быша людие и жестоцы и не прияша его к себе на княжение, и не крестишася, но и сопротивляхуся ему». (Кривошеев М. В. Указ. соч. - С. 175).
32 Кривошеев М. В. Указ. соч. - С. 34 - 35.
33 Это торговое движение по Оке подчеркивается как важнейшее условие развития региона (Горюнова Е. И. Указ. соч. - С. 181). А. В. Назаренко отмечал, что межрегиональные связи очень тесно связаны с проблемой вызревания государственности. (Назаренко А. В. Указ. соч. - С. 75).
34 А. Л. Монгайт на материале погребений относил начало социального расслоения к VIII-IX вв. и связывал его с торговлей, которая стимулировала развитие ремесла (Монгайт А. Л. Указ. соч. - С. 329).
35 Данные археологических раскопок показывают, что на территории современного города еще в VIII-начале XI вв. существовали только селища открытого типа (Горюнова Е. И. Муромский могильник (К истории города) // КСИА. - М., 1953. - Вып. 52. - С. 42). Но уже в конце XI в. исследователи фиксируют в Муроме развитую городскую общину (Кривошеев М. В. Указ. соч. - 40-41). Одновременно с городом складывается и его сельская округа (Грибов Н. Н. Сельская округа средневекового Мурома на правобережье р. Оки // Уваровские чтения -V. - Муром, 2003. - С. 18)
36 Тихомиров М. Н. Указ. соч. - С. 16. М. П. Погодин вообще писал, что Муром основан новгородцами еще до Рюрика (Погодин М. П. Древняя русская история до монгольского ига. - М., 1999. - Т. 1. - С. 479).
37 Горюнова Е. И. Этническая история Волго-Окского междуречья… - С. 203.
38 Предполагать, что торговля с волжскими булгарами сыграла в этом большую роль, не стоит. Хотя в литературе и отмечается, что взаимодействие волжских булгар с волго-окскими угро-финнами насчитывала около пяти веков (Казаков Е. П. Указ. соч. -С. 42), но нужно помнить, что Волжская Булгария в своих отношениях с соседними народами ограничивалась данью и торговлей. Волжские булгары не прикрепляли к себе данников политически. В то же время деятельность русский князей, начиная, как ни странно, с княгини Ольги, которая установила «урокы» и «повосты», рано или поздно приводила к политической ассимиляции данников, которые становились поданными. Огромную роль в этом процессе, конечно, играла и интенсивная славянская колонизация.
39 Кривошеев М. В. Указ. соч. - С. 34.
40 Лаврентьевская летопись. - Стб. 121; М. В. Кривошеев отмечал, что «изымание» бояр во всех случаях разрушает управленческую структуру, это было одно из тех действий, которые применялись князьями при завоевании других княжеств (Кривошеев М. В. Указ. соч. - С. 114 – 115).
41 Лаврентьевская летопись. - Стб. 121. Это проникновение и оседание княжеских дружин и зафиксировано в договоре 1006 г., который упоминает вирников, тиунов, огнищан.
42 Наши наблюдения, конечно, весьма неполны. Многие проблемы ранней истории Муромской земли требуют дальнейшего, более глубокого исследования.
Среди малоисследованных вопросов можно выделить следующие: 1) возможное княжение в Муроме Бориса Владимировича. В литературе сведения об этом обычно или опускают, или приводят в качестве любопытного и вероятного факта. Но конкретно вопрос об их достоверности до сих пор не поставлен; 2) проблема осуществления Глебом Владимировичем власти над Муромской землей. В литературе обычно просто отмечается, что Глебу не дали войти в город, и он недалеко от него построил себе двор. Но в чем тогда был смысл пребывания Глеба в Муромской земле? Почему Владимир Святославич не оказал военной помощи сыну? 3) проблема христианизации Муромской земли, роли христианской общины в интеграции Муромской земли в структуру Киевского государства, в развитии феодализма; 4) проблема языческой реакции в первой четверти XI в.); в литературе отмечается так же недостаточное археологическое изучение Мурома. (Лодыгина Е. В. Обзор археологических исследований Мурома и Муромского края // Уваровские чтения-V. - Муром, 2003. – С. 81).
дата обновления:
25-02-2016