Иконостас Рождественской церкви ростовского Рождественского монастыря

А. Г. Мельник (Ростов)

ИКОНОСТАС РОЖДЕСТВЕНСКОЙ ЦЕРКВИ

РОЖДЕСТВЕНСКОГО МОНАСТЫРЯ В РОСТОВЕ ВЕЛИКОМ1  

Иконостас соборной церкви Рождества Богородицы женского Рождественского монастыря, расположенного в Ростове Великом, был уничтожен, вероятно, в конце 1920-х или в 1930-е гг. В литературе XIX в. отмечено, что данный иконостас возник в 1825 г.2  , но до сей поры он не привлекал внимания исследователей, а изображения его ни разу не публиковались. Между тем, редкий по сохранности комплекс документов, выявленный в Ростовском филиале Государственного архива Ярославской области, а также обнаруженный в музее «Ростовский кремль» подлинный проектный чертеж данного иконостаса (Ил. 1) позволяют представить облик последнего и с большой полнотой охарактеризовать историю его создания.

Главный иконостас кирпичной Рождественской церкви, построенной в концеXVII в., по сообщению игуменьи обители Павлы Шатиловой, к 1824 г. сильно обветшал. В сентябре того же года она обратилась к ярославскому и ростовскому архиепископу Аврааму (1824-1836) с просьбой о разрешении на сооружение нового иконостаса, который, по ее словам, должен быть «гораздо нынешняго величественнее, искуственнее, с резьбою и протчим украшением (и позолотить червонным золотом на полимент с цыровкою и покрытием гладких мест лучшею краскою под вид мрамора с лаком) равно и самые иконы возобновить, о чем вашему высокопреосвященству всепокорнейше докладываем и, предоставляя, просим на благоусмотрение сочиненный предполагаемому новому иконостасу план с фасадом»3  . 16 сентября 1824 г. такое разрешение было получено4  . Затем последовало заключение нижеследующего контракта: «1824-го года сентября 29-го дня, в Ростовском Рождественском девичьем монастыре, с ея высокопреподобием игумениею Павлою и с сестрами, Угличской округи, вотчины его сиятельства генерал от кавалерии и разных орденов кавалера князь Григория Семеновича Волконскаго, села Заозерья крестиянин, иконостаснаго ремесла мастер Семен Иванов сын Стрелков заключил сей контракт в том, что подрядился я, Стрелков, построить во оной монастырь, в церковь Рождества Пресвятыя Богородицы, новый столярный с резьбою иконостас, во всем сходственный учиненному и его высокопреосвященством Авраамом, архиепископом Ярославским и Ростовским, утвержденному фасаду с двумя клиросами, местом настоятельницы и за оными для образов киотами из всего моего материала самым прочным чистым и превосходным мастерством, ценою за две тысячи сто рублей, ассигнациями или металлическою монету с лажем по здешнему народному курсу, в том числе и за сочиненные мною двойным числом фасады, равно и с заключением на свой кошт сего контракта, с нижеследующими условиями: 1-е, Работу сию начать с сего числа и производить оную в Ростове в наемной на мой, Стрелкова, кошт квартире. 2-е, Лес для столярства употреблять волгской сосновой самой лучшей и сухой, а на дски для всех икон, изключая нижнего яруса, равно и для дверей южных и северных ольховой, для резьбы ж липовой. 3-е, Столярную работу и царские врата резные привести во окончание и поставить на место в марте месяце 1825-го года, по разобрании мне ж стараго иконостаса. 4-е, Резьбу каждому отделению наперед показывать пробы, и когда госпожа игумения одобрит, тогда по оной пробе производить и, ежели разсудится ей что для лучшаго украшения прибавить или зделать в чем-либо перемену, то мне, Стрелкову, все по ея желанию выполнять безпрекословно, но только чтоб без большаго отягощения. 5-е, Резную работу привести во окончание и набрать на иконостасе к первому числу сентября месяца того же 1825-го года. 6-е, Выше означенную условленную сумму от монастыря выдавать мне в нижеследующие сроки: в задаток двести рублей. При вступлении к работе на материал двести рублей. Еще в продолжение резной работы нижняго пояса четыреста рублей. Да в продолжение прочей резной работы четыреста рублей, смотря по успеху дела, а последние пять сот рублей по окончании всей и по поставлении на место, есть ли все окажется исправным, без задержания. Впрочем представляя при сем от вотчиннаго своего правления свидетельство в роде поручительства, подписуюсь вместе с сыном моим Федором Семеновым»5  .

Из приведенного текста явствует, что рассматриваемый иконостас должен был выполнить мастер из села Заозерье Угличского уезда Семен Иванов сын Стрелков. Он же являлся автором проекта, который в цитированном документе назван фасадом. Данный проект до начала его воплощения был утвержден Авраамом, архиепископом Ярославским и Ростовским. Работу по сооружению иконостаса С. И. Стрелков обязался начать сразу после заключения упомянутого контракта и закончить к 1 сентября 1825 г. Главному мастеру, очевидно, должен был помогать его сын Федор. Представлявшая монастырь в качестве основной заказчицы игуменья Павла оставляла за собой право корректировки первоначального замысла резного убранства произведения.

Как видим, у игуменьи Павлы имелось свое, очевидно, вполне конкретное представление о будущем иконостасе. Вероятно, она существенно повлияла на формирование его облика. Сходную активную творческую позицию эта настоятельница занимала и при создании более позднего иконостаса другой монастырской церкви6  . Это и не удивительно, ведь Павла Шатилова (в миру – Парасковья) являлась художественно одаренным человеком. В молодости она была высокопрофессиональной мастерицей лицевого шитья7  . Впрочем, и другие ростовские заказчики церковных иконостасов XIX в. также, судя по документам, стремились влиять на их художественное оформление8  .

Согласно учетным документам музея «Ростовский кремль», до нас дошел подлинный проект главного иконостаса Рождественской церкви Рождественского монастыря9   (Ил. 1), утвержденный упомянутым архиепископом Авраамом, о чем свидетельствует следующая надпись на лицевой стороне листа: «Чертеж иконостаса утверждаю Авраам А. Ярославский». Конечно, это тот самый фасад, который фигурирует в приведенном контракте. Поэтому, хотя чертеж и не подписан, можно утверждать, что автором его являлся С. И. Стрелков.

Документы Рождественского монастыря свидетельствуют, что С. И. Стрелков не только спроектировал, а и создал интересующий нас иконостас, получив причитавшиеся ему за это деньги. Правда, работу свою он окончил не к 1 сентября 1825 г., как обязался, а в декабре того же года10  .

Еще в процессе изготовления данного иконостаса монастырь заключил контракт на выполнение для него икон: «1825-го года месяца июня 1-го дня Ярославской губерни(и), Углетцкаго уезда [городу Ростова монастыря третьекласнаго Рождественскаго Ея высокопреподобия игумения Павла! с сестрами по опчему всех согласию]11   вотчины ея высокопревосходительства госпожи Варвары Ивановны Ланской, села Заозерья живописца Илью Сокурова порядили в настоящей церкви на тц(к)ах из масла живописным художеством в первом ярусе на царских вратах на – 6-ти клеймах Благовещение Божия Матери и четыре евангелиста, на северной двери Новую благодать, на южной двери с. архи. Стефана, в шести клеймах: 1-й Рождество Божия Матери, 2-й Введение Божия Матери, 3-й Рождество Христово, 4-й Богоявление Господня, 5-й Стретение Господне, 6-й Вход во Иерусалим Иисуса Христа, нат царскими вратами Положение во гроб. В среди втораго яруса Востание от гроба, около него на 6-ти цках по два апостола, на цке, в среди третияго яруса Спасителя, на престоле седящаго, около него справо стороны Божию Матерь, с. про. Иоанна, на 4-х цках, с. про. Давыда, с. про. Соломона, с. про. Моисея, с. про. Даниила, в верху всего распятаго Господа и Божию Матерь претстоящую, с. бого. Иоанна.

За всю же сию работу заплатить суммою семь сот пятдесят рублей при задатке сто рублей, а протчия в течении и по кончании получить всей работы Сокурову безпрепятственно и со обоих сторон сохранить совесную справедливость, в чем и подписуемся.

Еще над ме(с)ными образами написать, что принадлежит, и херувимов отживить. На 20-е число июля выставить северную и южную и шесть клейм празнишных и Положение во гроб, в чем и обязуюсь, Илья Сокуров, своеручно»12  .

В соответствии с данным контрактом художник Илья Егоров сын Сокуров в 1825 г. написал «тридцать новых икон из масла живописным художеством» для рассматриваемого иконостаса13  . Характерно, что они предназначались лишь для верхних его рядов. В указанное число входили небольшие иконы, которые, согласно цитируемой ниже описи 1833 г., поместили, отступив от первоначального проекта, в невысоких промежутках между местными и праздничными образами. Писание же икон для местного ряда иконостаса не входило в задачу мастера14  . Они, надо полагать, должны были перекочевать в этот ряд из соответствующего ряда предшествовавшего ему иконостаса. Действительно, в местном ряду более раннего иконостаса Рождественской церкви по описи 1810 г. значатся на тех же местах такие же по содержанию иконы15  .

Позолоту рассматриваемого иконостаса в 1827-1828 гг. выполнил московский «золотарь» Павел Савельев сын Волков16  .

Чтобы с максимально возможной полнотой представить этот иконостас, приведем его описание, извлеченное из ближайшей по времени описи Рождественского монастыря1833 г.: «Иконостас, построенный в 1825-м году столярный, о четырех ярусах с колоннами и фронтонами, убранный новейшаго вкуса резными капителями, краштинами, арабесками и поресками, равно царския врата с сиянием над оными, и над первыми двумя местными образами сени резные ж, которая резьба вся и карнизы с колоннами вызолочены червонным золотом по полименту, а гладь или тело выкрашены бирюзоваго цвета колером под лак. Высота и ширина иконостаса равная по двенадцати аршин с половиною.

Во оном иконостасе образа

На царских вратах Благовещения Пресвятыя Богородицы и четырех евангелистов.

В нижнем ярусе

По правую сторону царских врат:

1-й, Спасителев Нерукотвореннаго изображения, мерою в аршин и две четверти, на оном венец серебряной, чеканной позолоченой, без пробы и веса. А убрус с полями и на двух ангелах венцы, устроенныя в 1830-м году, серебряные же, чеканные, 84-й пробы, позолоченые, в коих весу шесть фунтов и восемдесят семь золотников.

2-й, Рождества Пресвятыя Богородицы, мерою в аршин и две четверти без полувершка; на оном во всю дску риза чеканная и десеть накладных малых венчиков серебряные безпробные позолоченые, и на полях оклад басебной серебряной, позолоченой же. На образе Божия Матери Младенствующей убрусец малый, низанный сплошь настоящим жемчугом сорта средняго, цата малая ж, низанная настоящим же жемчугом мелким с камешками и плашками простыми.

3-й, на южной двери образ ангела с потиром новыя благодати.

4-й, подле южной двери образ святаго пророка Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, на оном венец серебряной басебной золоченой.

По левую страну царских врат:

1-й, чудотворный образ Пресвятыя Богородицы Тихвинския, мерою с явленный в пять четвертей аршина, на оном два венца серебряные, кованные, 84-й пробы, гладкие позолоченые, в 1813-м году устроенные, и вынизанные настоящим правским жемчугом, разобранным на пяти сортов, и камнями, именно: 1-е, на венце Божия Матери корона, вынизанная сплошь жемчугом крупным втораго сорта, а внутренняя ея небольшая часть жемчугом мелким пятаго сорта, шириною в одинадцать ниток; по краям короны вокруг и в средине осыпано стразами зелеными, оправленными в серебро, а внизу изумрудами зелеными без оправы; на ней между жемчугом вставлены насыпные запанки, камни и звездки, оправленные серебром, имянно: насыпная штука брилиантовая, в которой щетом брилиантов двадцать пять, из них средний побольший, а прочие малые; изумруд зеленый, осыпанный шестьнадцатью брилиантиками мелкими. Два аматиста лиловаго цвета, осыпанныя тридцатью двумя брилиантиками. Яхонт алаго цвета, осыпанный четыронадцатьми брилиантиками с амалью. Два яхонта алые ж, без осыпи. Две звездки бирюзовые, осыпанные, одна алмазиками мелкими, другая жургонами. И еще две ж звездки, в средине коих по одному алмазу, осыпанные мелкими бирюзами. Поверх короны крест насыпной, составленный из двух в средине алмазов, двенадцати мелких брилиантов, и тридцати двух мелких алмазов. 2-е, Два ангела, держащия корону, и под оными облака вынизаны все сплошь, кроме лиц, ручек и ножек, жемчугом мелким. 3-е, По верхнему краю венца обнизано одною ниткою крупнаго жемчуга перваго сорта, коего щетом двести шесть и между оными вставлены пять камней амастистов лиловых и пять запанков насыпных стразовых. 4-е, Вдоль средины венца проведено одною ниткою крупнаго жемчуга втораго сорта, и другой ряд стразами зелеными, оправленными в серебро. 5-е, В верхней половине венца девять трав, низаны мелким жемчугом четвертаго сорта, на которых по два на каждом цветке изумрудца зеленых малых. 6-е, В нижней половине венца о средине насыпная штука, составленная из пяти бирюз немалой величины и четырех амастистов лиловых, из коих средняя бирюза осыпана тридцатью тремя брилиантиками, и все девять камней обнизаны в один ряд крупным втораго сорта жемчугом, между камнями земля низана мелким жемчугом. 7-е, От оной штуки на обе стороны проведены гирлянды, низанные мелким, четвертаго сорта, жемчугом, на оных вставлены девять камней, из коих три яхонта синие, три ж яхонта алые, один изумруд зеленый побольший, и два изумруда малые зеленые ж, все обнизаны жемчугом третьяго сорта средним. 8-е, На венце предвечнаго Младенца по верхнему краю обнизано крупным жемчугом перваго сорта, коего щетом сто дватцать две жемчужины, и между оным втавлены шесть амастистов да сем запанков стразовых насыпных. 9-е, Вдоль средины венца проведено один ряд жемчугом средним, другой ряд стразами зелеными, оправленными в серебро. 10-е, В верхней половине венца тринадцать трав, низанных мелким жемчугом, на которых по два на каждой траве камешка изумрудных зеленых. 11-е, В нижней половине венца семь трав, низанных жемчугом средним третьяго сорта, и между оными чины разделения из крупнаго жемчугу перваго сорта, коего числом сорок три. В показанных травах три литеры из зеленых мелких страз, и в других четырех травах четыре камня, из коих два изумрудца зеленых и два яхонта малые алые. 12-е, На Богоматери убрус и риза низаны сплошь жемчугом средним, мелким и самым мелким, а каймы убруса и ризы по краям обнизаны в два ряда жемчугом крупным втораго сорта, и между оным в один ряд сибирскими камнями самородных цветов зеленаго и лиловаго и под ручками изумрудами зелеными. Между сибирскими на убрусе камнями девять аматистов светло-лиловых и три зеленые изумруда, из коих побольший аматист осыпан двенадцатью брилиантами.

В возглавии звезда четвероугольная насыпная, из тридцати пяти брилиантов. На правом раме звезда, в средине оныя яхонт синий четвероугольный, немалой величины, осыпан двадцатью брилиантами, а в сиянии девять алмазов крупных, между коими сияние и оправа яхонта золотые. На левом раме звезда, в средине оныя яхонт синий же белесоватый, трехугольный, немалой же величины, а сияние из стразов, обнизанных мелким жемчугом. На правом раме при верхней ризе подвес из пятнадцати ниток средняго жемчуга с зелеными изумрудами, и на концах четыре зерна бурмицкие и три плашки. Поруч низан средним жемчугом третьяго сорта; на оном вставлены в средине яхонт синий, осыпанный мелкими розами; по сторонам его две жемчужные ставочки, осыпанные бирюзами. Подле поруча две звездки; правая насыпная из самых мелких бирюз и жемчуга; вторая, в средине коей один акамарин малой, осыпанный мелкими бирюзами. 13-е, На предвечном Младенце риза, низаная сплошь средним третьяго сорта жемчугом, обнизанная под выею в два ряда среднекрупным втораго сорта жемчугом и сибирскими зелеными камешками. Запанок, в средине коего изумруд зеленый, осыпанный осьмью алмазами. Поручи обнизаны в один ряд изумрудными зелеными камешками и лаликами алыми. Внизу ризы кайма из зеленых сибирских камней. 14-е, Просвет и поля серебряные чеканные, 84-й пробы, позолоченые, в коих весу с венцами серебра шесть фунтов и один золотник, а жемчугу всего весом один фунт и восемьдесят четыре золотника.

2-й, образ святаго апостола и евангелиста Иоанна Богослова, мерою в аршин и семь вершков; на оном образе венец серебряной безпробной, чеканной, с сиянием и херувимами, золоченой, цата серебряная ж, чеканная белая, без пробы ж, с тремя финифтяными образами.

3-й, На северной двери образ святаго апостола Архидиакона Стефана.

4-й, Подле оной двери образ святителя Николая Чудотворца, мерою в аршин и семь вершков, на оном венец серебряной гладкой безпробной, с тремя звездками, позолоченой.

Над местными иконами, южными и северными дверми, на малых полукруглых дсках восемь образов разных воименований.

Во втором ярусе в средине образ Положения во гроб Христа Спасителя и по сторонам шесть образов двунадесятых праздников.

В третьем ярусе в средине арки на обрезных дсках образ Воскресения Христова и позади онаго вид Града Иерусалима, а по сторонам шесть образов двенадцати апостолов.

В четвертом ярусе в средине образ Господа Вседержителя, на престоле седящаго, с предстоящими Богородицею и Предтечею, и по сторонам четыре образа пророческих, да два образа, особо в резных клеймах состоящия, Преображения и Вознесения Господня.

Поверх иконостаса образ Распятия Господня с предстоящими Богородицею и апостолом Иоанном Богословом на обрезных дсках, и две резные вазы с цветами позолоченые»17  .

Рассматриваемый иконостас имел строго симметричное относительно центральной вертикальной оси построение. Его основная часть двумя горизонтальными карнизами делилась на три яруса. Ширина этой части иконостаса почти равнялась ее высоте, что хорошо знали, как мы видели выше, современники его создания. Верхний дополнительный ярус представлял собой Распятие с предстоящими.

В целом общая композиция данного произведения напоминала фасады двухэтажных особняков с мезонином эпохи классицизма. Но существенно отличалась от большинства из них более развитой пространственной структурой. Средняя часть иконостаса располагалась наподобие лоджии несколько восточнее его основной плоскости. Боковые части иконостаса под тупыми углами выступали вперед к западу относительно последней. Композицию обогащали два двухколонных, завершенных треугольными фронтонами портика, фланкировавших нижнюю часть упомянутой лоджии. Над портиками возвышались слабо выступающие ризалиты. Выразительность произведения усиливали два увенчанных коронами балдахина, которые осеняли две важнейшие иконы местного ряда по бокам от царских врат – Спаса Нерукотворного и Богоматери Тихвинской, считавшейся чудотворной. Недаром она сплошь была усыпана драгоценными камнями.

Центрально-осевая часть иконостаса выделялась не только упомянутой лоджией, а местоположением и своеобразной формой составлявших ее элементов. Так, икона «Положение во гроб», находившаяся над царскими вратами, располагалась выше остальных икон праздничного ряда и была больше их по размерам. Над ней находился полукруглый образ «Воскресение Христово», который превосходил по своим размерам не только располагавшиеся по бокам от него апостольские иконы, а и все остальные иконы иконостаса. Этот огромный полукруглый образ, помещенный в самый центр композиции иконостаса, во многом определял общее впечатление от последнего. Еще выше, по центральной оси иконостаса стояла икона Господа Вседержителя с полукруглым верхом, выделявшаяся своими размерами сравнительно с соседними пророческими иконами. Наконец, всю композицию венчало Распятие с предстоящими. Рамы для большинства икон иконостаса имели простую прямоугольную форму, исключая упомянутые выше иконы и два овальных образа в завершении. Почти всю поверхность иконостаса покрывал резной рельефный орнамент, в основном, выдержанный в стиле классицизма. Но в этот декор были включены такие барочные элементы, как волюты. От эпохи барокко и рококо иконостас унаследовал двухризалитную структуру своей композиции18  .

Иконографическая программа иконостаса носила явно двойственный характер. В самом деле, его составляли, казалось бы, обычные, начиная со второй половины XVII в., ряды икон, снизу вверх: местный, праздничный, апостольский (деисусный) и пророческий. Однако в центре апостольского ряда вместо иконы Иисуса Христа мы видим образ «Воскресение Христово», а упомянутая икона Христа Вседержителя оказалась в центре пророческого ряда – там, где раньше полагалось быть иконе Богоматери. Следовательно, идейная программа центрально-осевой части иконостаса была радикально видоизменена по сравнению с соответствующими монументальными произведениями Древней Руси.

Известно, что Воскресение Христа или Пасха признается важнейшим праздником православия. Надо думать, именно эта исключительная его значимость была выражена необыкновенно большими размерами и особым местоположением соответствующей полукруглой иконы рассматриваемого иконостаса. В иконостасах Древней Руси идея Пасхи никак не была акцентирована. Остается предполагать, что осмысление указанной идеи в Новое время породило отмеченную выше трансформацию традиционной структуры иконостаса.

Смысловая связь и хронологическая последовательность образов осевой части иконостаса более чем очевидна. Они читаются снизу вверх. Внизу, над царскими вратами, которые традиционно символизируют Иисуса Христа, помещена икона «Положение Христа во гроб», выше – «Воскресение Христово», на котором он представлен вылетающим из упомянутого гроба, еще выше Иисус Христос изображен в облике небесного царя и судии, наконец, вся композиция венчалась Распятием. Как видим, вся осевая часть иконостаса была подчинена теме Христа. Но как эта ясная и четкая программа согласовывалась с традиционными по содержанию боковыми частями иконостаса, остается непонятным.

Надо полагать, описанная выше структура иконостаса отражала черты религиозности, присущие русским людям Нового времени. В будущем еще предстоит выяснить, когда и где впервые была воплощена в жизнь подобная иконографическая программа.

Иллюстрация:

Рис. 1. Проект иконостаса Рождественской церкви Ростовского Рождественского монастыря. Чертеж С.И. Стрелкова 1824 г. Государственный музей-заповедник «Ростовский кремль».

1   Настоящая работа выполнена в рамках проекта, поддержанного Российским гуманитарным научным фондом (проект № 06-06-00283а).

2   Израилев А. Описание Ростовского Ярославской губернии Рождественского девичьего монастыря. - СПб., 1858. - С. 14; он же. Ростовский Ярославской губернии Рождественский третьеклассный женский монастырь. - СПб., 1899. - С 14.

3   Ростовский филиал Государственного архива Ярославской области (РФ ГАЯО). - Ф. 196. - Оп. 1. - Д. 5897. - Л. 1.

4   Там же. - Л. 6.

5   РФ ГАЯО. - Ф. 109. - Оп. 1. - Д. 70. - Л. 7-7об.

6   Мельник А. Г. Тихвинская церковь Ростовского Рождественского монастыря // Памятники культуры. Новые открытия. 2002. - М., 2003. - С. 627.

7   Зарицкая О. И. Творческая деятельность Парасковьи Яковлевны Шатиловой, игуменьи Ростовского Рождественского монастыря // История и культура Ростовской земли. 1996. - Ростов, 1997. – С. 162-169.

8   Мельник А. Г. Иконостасы конца XVII–XIX веков в храмах Ростова Великого // Вестник Российского гуманитарного научного фонда. - М., 2009. - № 3 (56). - С. 132.

9   Государственный музей-заповедник «Ростовский кремль». Ар-242.

10   РФ ГАЯО. - Ф. 190. - Оп. 1. - Д. 70. - Л. 7об., 8 об.; Д. 139. - Л. 113об., 114об., 190.

11  Квадратные скобки я ввел для восстановления нарушенной логики данного фрагмента текста.

12   РФ ГАЯО. - Ф. 190.- Оп. 1. - Д. 70. - Л. 6.

13   Там же. - Д. 139. - Л. 114.

14   Там же. – Ф. 196. - Оп. 1. - Д. 5897. - Л. 1.

15   Там же. - Ф. 190. - Оп. 1. - Д. 98. - Л. 1об.–2об.

16   Там же. - Д. 156. - Л. 8, 9, 10, 16-16об.

17   Там же. - Д. 169. - Л. 4-7об.

18   См.: Мельник А. Г. Иконостасы конца XVII – XIX... - С. 135.