Роль А. С. и П. С. Уваровых в организации музеев России на примере Ростова Великого

О. В. Алексеева (Дмитров)

РОЛЬ А. С. и П. С. УВАРОВЫХ В ОРГАНИЗАЦИИ МУЗЕЕВ РОССИИ НА ПРИМЕРЕ РОСТОВА ВЕЛИКОГО

Алексей Сергеевич Уваров и Прасковья Сергеевна Уварова академически блестяще образованные ученые мирового значения, оставившие многочисленные фундаментальные труды в области археологии и музейного дела – олицетворяют эпоху патриотиче-ской деятельности, которую все исследователи именуют всплеском исторического самосознания.

Полувековая деятельность Московского археологического общества (МАО), организованного А. С. Уваровым, руководимого им, а затем его вдовой П. С. Уваровой, шла именно в этом русле, и позволила МАО войти в число российских обществ-гигантов. Это были общества ученых, объединенные задачей уничтожить равнодушие к своей истории, касалось ли оно памятников творения рук человека или уникальных памятников природы.

При отсутствии государственной структуры по охране памятников, МАО, наряду с другими общественными организациями, взяло на себя решение этой задачи. Высокое положение в обществе его руководителей - А. С. и П. С. Уваровых - позволяло им привлекать для помощи как членов царской семьи, так и богатейших предпринимателей России (в основном купечество); решению задач немало способствовал и бесспорный авторитет на местах рядовых членов МАО, известных созидательной деятельностью.

Многие исследователи истории реставрации Ростовского кремля отмечали, что восстановление кремля в конце XIX в. осуществлено по инициативе А. С. Уварова, имя которого давно было связано с Ростовом Великим. Еще в 1851 г. граф проводил раскопки на территории края, впоследствии вышла его монография «Меряне и их быт…» Ростовский краевед А. А. Титов в письме к А. С. Уварову писал: «Ваше сиятельство, я употребляю все силы, чтобы Вашу великую идею любви к русским древностям провести в призыв и сделать потребностью…»1 Современные исследователи отмечают, что «устройство музея было совершено по его гр. А. С. Уварова мысли и отчасти по его указаниям.2

А. С. Уваров оказывал практическую помощь в организации реставрационных работ в Ростовском кремле. Как известно, перед началом восстановления кремлевских зданий именно он, возглавлявший комиссию по строительству Императорского Исторического музея в Москве, направил из Москвы в Ростов для составления сметы реставрационных работ архитектора А. Н. Померанцева. Затем, по предложению Московского археологического общества была образована комиссия по восстановлению Ростовского кремля, куда вошли местные купцы, коллекционеры и историки – провинциальные члены МАО (И. А. Вахромеев, И. А. Титов, И. А. Шляков и др.).

В Ростове под непосредственным руководством профессионалов МАО кропотливая, непрекращающаяся работа по реставрации кремлевского ансамбля, а затем организация в кремлевских зданиях музея церковных древностей, была проделана местными деятелями при непрекращающейся связи с широчайшим кругом единомышленников из разных городов России – Москвы, Петербурга, Томска и т. д.

Как метко отмечает В. Л. Егоров,3 граф Алексей Сергеевич Уваров, с его душевной любовью к российскому прошлому, постарался облечь в конкретные осязаемые формы формулу своего отца, Сергея СеменовичаУварова, – триаду «православие, самодержавие, народность».

Через пятнадцать лет деятельности МАО Св. Синод циркулярным указом от 1879 г. предписал, «чтобы на будущее время по делам о поправках памятников старины обязательно входили в сношение с одним из ближайших к месту их нахождения археологических или исторических обществ, как то Санкт-Петербургским, Московским и Одесским».4

Таким образом, за археологическим обществом было закреплено право решать вопросы реставрации памятников старины; в основном это были церковные строения. В этой связи уместно привести письмо яро-славского губернского инженера В. Шишкина, направленное П. С. Уваровой, датируемое 1896 г., в котором автор просит изменить формулировку разрешения на реставрацию древней башни Спасского монастыря «в принципе согласно с составленным Шишкиным проектом».5 Он объясняет: «Здесь толкуют, что слово ”принцип ” не есть еще полное разрешение реставрации… не признает ли Ваше Сиятельство возможным приказать при редактировании нового постановления Общества исключить слово ”в принципе” и дать всему постановлению более точный характер, а именно, что И. М. А. Общество по составленному мною Шишкиным проекту дает свое разрешение на реставрацию. Крайне полезно для дела было бы видеть подобную надпись на самих чертежах. Простите Ваше сиятельство за беспокойство, но мы ведь люди провинциальные…».6

В официальном музееведении графский титул заслонил научную значимость А. С. и П. С. Уваровых, не все музейщики знают их имена и даже в Историче-ском музее Алексей Сергеевич официально всегда второй. Организаторская деятельность П. С. Уваровой, ее колоссальная работоспособность и профессиональная помощь в создании многих музеев в конце XIX – начале XX вв. подтверждаются многочисленными источниками, а теоретические разработки и труды в этой области дают основание признать именно П. С. Уварову основателем музейной сети в России.

Общеизвестно, что П. С. Уварова с 1895 г. являлась почетным членом Императорской Академии наук, профессором Дерптского (1888), Харьковского (1906), Казанского (1910), Московского (1910) университетов, Петербургского археологического института (1891), Лазаревского института восточных языков (1902). В круг ее общения входили В. И. Вернадский, В. В. Докучаев, Н. К. Рерих, члены императорской фамилии. Тем не менее, организаторы музеев всегда могли напрямую обратиться к высокопоставленной графине, в полной уверенности, что найдут понимание в вопросах дела, которое было для них общим. К ней обращались и с профессиональными вопросами, и с проблемой, если это касалось непростых взаимоотношений между людьми, причастными к общему делу, но стоящими на разных философских позициях. Что было общим, что объединяло этих людей, так это преданность делу охраны исторических памятников, признание ценности своего исторического прошлого, традиции, отличавшее подвижников развивающегося музейного дела.

Один из наиболее инициативных сотрудников музея церковных древностей И. Н. Богословский буквально с первых шагов своей деятельности обращается к П. С. Уваровой. Его личность как составителя путеводителя Ростовского музея церковных древностей представляет большой интерес. Преподаватель духовного училища в Ростове, активный подвижник Ростовского музея, он приступил к описанию икон, хранящихся в музее. Эта работа требовала специальных знаний, и И. Н. Богословский обратился за помощью, естественно, в МАО, к П. С. Уваровой: «Ваше сиятельство! Зная Ваше постоянное расположение Ростов- скому музею церковных древностей и живое участие в его интересах, осмеливаюсь предполагать, что для Вас небезинтересно будет иметь описание некоторых из образов этого музея. Это предположение дало мне возможность решиться послать Вам такое описание, составленное мною, просить Вас снисходительно принять его, как первый еще опыт вступающего в область археологии».7 Несмотря на безусловную занятость, графиня ответила в достаточно краткий срок, рассмотрев первый опыт начинающего исследователя и определив дальнейшее направление его деятельности, о чем свидетельствует выдержка из следующего письма И. Н. Богословского от 23 января 1888 г.: «Ваше Сиятельство, милостивая графиня! Позвольте принести Вам глубочайшую благодарность за Ваше внимание, которое Вы благоволили оказать к моему слабому труду и за Вашу готовность помочь мне отчасти в начатом мною деле. Действительно, я давным-давно желал поближе познакомиться с иконографией, чтобы приступить к более подробному и точному описанию икон, находящихся в Ростовском музее, но отсутствие пособий мешало возможности заняться тем и другим… Их отсутствие повлекло между прочим и те недостатки в моей статье, на которые Вы благоволили указать мне. Хотелось бы прежде всего познакомиться с терминами, касающимися собственно иконографии и с практическим описанием икон; тут, как кажется, могло бы доставить мне услугу нечто вроде археологического словаря и затем описание отдельных или целых коллекций икон какого-нибудь музея. Это желание не исключает впрочем необходимости иметь и другие труды по иконографии: чем больше будет пособий под руками, тем надежнее будет представляться возможность на всестороннее ознакомление с предметом. Во всяком случае для Вас, Ваше Сиятельство, лучше известно, что именно может служить более верным руководством в иконографической области для начинающего только что заниматься ею, и потому покорнейше прошу Вас соблаговолить мне все необходимое по Вашему усмотрению».8

Дальнейшая работа по составлению описания икон, хранящихся в Ростовском музее, также проводилась при непосредственной помощи председателя МАО: «Прошу Вас покорнейше, Ваше сиятельство, выслать что-нибудь мне по этому предмету и тем облегчить мне предпринимаемый труд. Ростовский музей всего больше изобилует иконами. Хотелось бы описание начать именно с них, чтобы покончить прежде всего с большим, а затем приняться за меньшее. В настоящее время у меня под руками имеются: описание Тверского музея и Новгородский музей древностей. Но они для описания икон представляют очень скудное пособие. Если у Вашего Сиятельства не имеется других каких либо пособий для того, то прошу Вас не отказать мне в присылке книжки описание икон музея Киевской Духовной Академии».9

И. Богословский из музейного подвижника становится исследователем, для которого научная работа в музее стала смыслом жизни. В 1911 г. он обращается к П. С. Уваровой: «С Ростовским Музеем я теперь дело покончил, особенно в связи с составленным мною же описанием икон этого музея. Между тем с музейской работой так свыкся, что без нее пожалуй и делать нечего будет в Ростове. Не найдется ли в каком либо музеекакого либо местечка, где нужно поразобраться и поописать. Я бы с любовью принял на себя этот труд».10

Протоколы и отчеты о работе Ростовского музея церковных древностей направлялись председателю МАО. При составлении Проекта Устава Ростовского музея члены комитета консультировались с П. С. Уваровой, прежде чем принятый проект Устава отправлять в Петербург для официального утверждения. «Г. Губернатор заявил нам присутствующим, что он имеет в виду настоящий проект Устава до отсылки его в Петербург представить Вашему Сиятельству и вверенному Вам Обществу на благоусмотрение и заключение Ваше».11

Кадровые вопросы тоже занимали П. С. Уварову. «Назначение директора Ростовского музея, в случае его перевода в казенное ведомство, как слышно у нас в Ростове, будет всецело зависеть от Московского Археологического общества».12 Переписка П. С. Уваровой с лицами, связанными с музейной деятельностью не только в Ростове Великом, свидетельствует о том, что председатель МАО П. С. Уварова лично курировала многочисленные музеи.

В одном из писем из Тверской архивной комиссии приводится объяснение мотивов избрания П. С. Уваровой в почетные члены этой комиссии. «Этим избранием комиссия желала выразить Вам чувства как глубокого уважения к Вашей плодотворной деятельности на поприще отечественной истории и археологии, так и благодарности за Ваше внимание к деятельности комиссии… Вы всегда принимали самое живое участие в устройстве Тверского музея подобно тому, как, при возникновении его, покойный учредитель Музея и первый председатель Архивной комиссии, А. К. Жизневский руководствовался советами и указаниями Вашего супруга графа Алекс. Серг. Уварова. Председатель комиссии Ив. Иванов».13

Прасковья Сергеевна высылала научные труды, являясь, таким образом, популяризатором научных знаний. «Основывая … в г. Мстиславле историко-археологический и церковный музей, я позволяю себе обратиться к Вам с покорнейшей просьбой оказать мне содействие в этом деле присылкой образцовых Уставов и Положений по охранению музея… Быть может Вы порекомендуете открыть здесь в Мстиславле Отдел Московского Археологического Общества. С глубоким уважением к Вам Смотритель Мстиславского духовного училища, Священник Михаил Свидорский».14

Деятельность П. С. Уваровой распространялась не только на церковно-археологические музеи. Вот, например, обращение к П. С. Уваровой из естественно-научного музея: «Предполагая устроить в г. КовнеГубернский Естественно-Исторический и Промышленный музей, Ковенский Губернский статистический комитет имеет честь при сем препроводить проект этого устройства, покорнейше прося сделать на нем свои замечания, поправки или дополнения…»15 Сам проект организации Ковенского губернского музея, направленный в 1888 г. для рассмотрения П. С. Уваровой, с точки зрения истории музейного дела достаточно интересен. В музее предполагались отделы: естественный, промышленный, исторический и этнографиче-ский. Так, в естественном отделе «сухие колосья разных хлебных растений и льна данной местности вставляются пучками в особые деревянные подставки и выставляются в шкафах за стеклом с соответствующими надписями… Рядом с пучками колосьев выставляются в открытых коробочках или мешочках семена (зерна) как хлебных растений, так и льна и кормовых трав… В известные промежутки времени (примерно каждые пять лет) собираются новые образцы, как колосьев, так и семян и выставляются рядом с прежними, чтобы можно было видеть успех или отсталость сельского хозяйства… Образцы различных почв, преобладающих в том или другом уезде. Эти образцы выставляются в стеклянных банках или в открытых помещениях, с подробным химическим анализом, который может быть произведен в Геологическом комитете»; в этнографическом отделе – «фотографиче-ские снимки типов местного населения и различных местностей».16

Роль П. С. Уваровой в деле создания Музея Изящных искусств в Москве справедливо отметила Н. Б. Стрижова, которая свидетельствует о наличии в семейном архиве Уваровых более трехсот писем от И. В. Цветаева. Прасковья Сергеевна была близким другом семьи Цветаевых, она помогала Ивану Владимировичу, который обращался к ней и находил реальную поддержку. «Цветаев высоко ценил ее научные достижения, авторитет в научных кругах, незаурядный организаторский дар и опыт. Она превосходно знала музейную практику, была знакома со многими собраниями во Франции, в Германии, Италии, Чехии. А главное – Цветаев понимал, что на этого человека можно положиться, что она поможет, поддержит такое важное дело, как создающийся Музей».17

В 1888 г. П. С. Уварова составила классификацию существующих музеев в России и разработала Проект Положения для губернских и областных музеев. Эти работы явились основательным дореволюционным трудом в музееведении. Согласно классификации, все существующие музеи подразделяются на десять рубрик среди которых первыми значатся университетские, призванные, благодаря профессорам нести знания по археологии; здесь же П. С. Уварова отмечает: «Необходимость археологических знаний растет и распространяется в публике настолько живо, насколько мы за последнее время сознали необходимость стать русскими и восстановить основы нашего самосознания на изучении русского слова, русского искусства и, следовательно, русской археологии».18 Классификация П. С. Уваровой дается по принципу подчиненности. Кроме университетских, называются музеи при ученых обществах, реальных училищах, гимназиях; древлехранилища при Духовных академиях и братствах; при архивных комиссиях, губернские, при статистических комитетах, частные собрания. Примечательно, что и сегодня рассматривается классификация музеев по административному принципу.

В Проекте Положения о губернских музеях вторым параграфом четко обозначено: «Задача музея должна состоять в наглядном ознакомлении публики с историей страны и развитием в ней культуры во всех ее проявлениях. На этом основании музей принимает, смотря по местным требованиям и направлению лиц, стоящих в главе, характер или более церковный или историко-археологический, или естественно-промышленный и этнографический». Девятый параграф гласит: «Археологическое общество, принявшее музей в свое ведение, обязано время от времени посещать музей, производить поверку его вещам, иметь у себя опись коллекции и стараться знакомить общество с хранящимися в нем драгоценностями под видом каталогов и описания предметов».19

Осуществление идеи создания любого музея требует серьезной организации и компетентного наставника. Из музейных комитетов направлялись письма - обращения непосредственно к председателю МАО П. С.Уваровой. Обычно в письме излагалась цель создания музея, иногда и характеристика собранных коллекций: «Ваше Сиятельство Милостивая Государыня Прасковья Сергеевна! Педагогический совет Симферопольской гимназии, желая оказать посильное содействие собиранию исследованию тех многочисленных памятников, которые хранятся в недрах Крыма, решил, 6-го ноября 1886 года открыть при гимназии Музей древностей, преимущественно касающихся Крыма. Цель открытия музея была собрать и сохранить для науки и для учебных целей все те предметы, которые относятся к истории вообще и к памятникам жизни и быта Таврического полуострова; при этом совет руководился стремлением сберечь от истребления и от вывоза за границу все то, что касается исторических судеб Крыма. Желая расширить научную деятельность, мы, нижеподписавшиеся, обращаемся к Вашему Сиятельству с покорнейшей просьбой принять нас в число членов Московского Археологического общества или всех, или в лице представителя нашего директора гимназии, - предоставить нам право, а если можно, то и средства для самостоятельных изысканий и для раскопок в Крыму, причем все, что будет найдено оригинального, это будет отослано в Московское Археологическое Общество, а дубликаты будут храниться при гимназическом музее. При этом мы просим Ваше Сиятельство, как Председательницу Московского Археологического Общества, признать нас Крымским отделением Московского Археологического Общества, дать нам указания, как следует поступить в дальнейшей нашей деятельности и снабдить нас научными пособиями и руководствами, какими располагает Ваше Общество…» И далее: «Для нас было бы самым удобным образовать из себя Крымскую Комиссию Вашего Общества…», при этом «средств у комиссии нет никаких, но они должны образоваться из членских взносов и пожертвований. В случае капитальных расходовнапример, на раскопки, Комиссия будет обращаться за помощью к Московскому Археологическому Обществу… Помещения для Музея в настоящее время нет, но мне обещал один из местных купцов построить временное деревянное здание, которое, по настоящему положению дел, будет удовлетворять потребностям. Гимназия на музей отпускать средства не будет». Письменных свидетельств такого характера сохранилось немало, это позволяет говорить о том, что МАО предоставляло не только права на археологические раскопки, но и способствовало финансированию при формировании коллекций и научной деятельности.

Из комитетов новых, уже организованных, музеев шли просьбы о принятии их под руководство МАО. В письме к П. С. Уваровой обращается Комитет Публичного музея в Нерчинске, открывшийся, как указано в письме, в конце 1886 г.: «Мы решились просить об этом покровительстве, потому что Археологиче-ское общество всем известно своими заслугами в науке и заботами о сохранении археологических находок, собираемых в Музеях всего нашего обширного отечества». Находиться под покровительством и руководством МАО было большой честью и залогом серьезной поддержки.

П. С. Уваровой направляли ежегодные отчеты о своей деятельности все музеи, находящиеся под руководством Московского археологического общества. Например, в четвертом параграфе устава Угличского музея древностей указано, что «Музей находится под ведением и руководством Императорского Москов-ского Археологического Общества, которому обязательно представляет опись всех своих коллекций и научные их описания, по мере составления последних, а также ежегодные отчеты о своей деятельности».20 И далее в параграфе шесть: «Почетные члены и корреспонденты утверждаются по соглашению с Императорским Московским Археологическим Обществом».

Свидетельством необыкновенной чуткости и широты интересов Прасковьи Сергеевны, а также наличия единства в деле охраны памятников между членами различных российских научных обществ, является письмо к П. С. Уваровой от правителя дел Кавказского отдела Императорского русского географического общества: «С глубокою благодарностью извещаю Ваше Сиятельство о получении присланного Вами фотографического снимка старого бука близ Гагр. Отдел имеет честь уведомить Вас, что снимок этот будет воспроизведен в № 1 тома XXIII ”Известий”, и на охрану дерева будет обращено внимание».21 Сохранившиеся в фондах Российских архивов письма к П. С. Уваровой позволяют утверждать, что имя графини Уваровой много значило для современников.

Подготовленный П. С. Уваровой и изданный в 1915 г. к пятидесятилетию Московского археологического общества двухтомник с биографическим словарем членов общества и списком их трудов мог бы стать настольной книгой исследователей отечественной истории. Однако до настоящего времени в музеях не изучается, либо не достаточно изучена роль А. С. и П. С. Уваровых в организации и создании музеев. Безусловно, это скорее следствие идеологического переворота, условия многолетних информационных рамок.

Исследования вопросов по музееведению периода второй половины XIX - начала XX вв. в России, касающихся отечественной культуры, памятников старины, причин возникновения музеев и развития музейного дела, связей организаторов, невозможны без ссылок на труды МАО, А. С. и П. С. Уваровых, материалы съездов Археологического общества.

Именно это обстоятельство является самым убедительным доказательством значительной роли руководителей МАО Алексея Сергеевича и Прасковьи Сергеевны Уваровых в организации музеев России.

Ссылки:

1 ОПИ ГИМ. - Ф. 179. - Д. 18. - Л. 131.

2 Сазонов С. В., Сазонова Е. И. Московское археологическое общество и спасение памятников кремля Ростова Великого// Уваровские чтения: тезисы докладов первых Уваровских чтений. - Муром, 1990. - С. 23.

3 Егоров В. Л. Красная площадь, дом 1 // Историческому музею – 125 лет. Материалы юбилейной научной конференции. Труды ГИМ. - М.,1998. - Вып. 100. - С. 51.

4 Баталов А. Л. К вопросу о становлении системы охраны памятников и реставрации в России в XIX – нач. XX вв. // Святыни и культура. - М.,1992. - С. 153.

5 ОПИ ГИМ - Ф. 17. - Оп. 1. - Л. 139.

6 Там же.

7Письмо И. Богословского от 14 декабря 1887 г. // ОПИ ГИМ. - Ф. 17. - Оп. 1. - Д. 543. - Л. 418.

8 Там же.

9 ОПИ ГИМ. - Ф. 17. - Оп. 1. - Д.543. - Л. 443.

10 Там же. - Л. 444.

11 ЦИАМ. - Ф. 454. - Оп. 2. - Д. 269. - Л. 3.

12 Там же. - Л. 11.

13 ОПИ ГИМ. - Ф. 17. - Оп. 1. - Д. 571. - Л. 506.

14 ЦИАМ. - Ф. 454. - Д. 484. - Оп. 2. - Л. 13.

15 Там же. - Д. 83. - Оп. 2. - Л. 39.

16 Там же.

17 Стрижова Н. Б. Рождение музея // Мир женщины. 1998. - №1, - С. 25.

18 Уварова П. С. Губернские или областные музеи. - М., 1888.

19 Там же.

20 ЦИАМ. - Ф. 454. - Оп. 2. - Д. 142. - Л. 5.

21 ЦИАМ. - Ф. 454. - Оп. 2. - Д. 142. - Л. 9.