Костюм русского горожанина XIX начала XX веков: традиции и новации

Е. И. Сазонова (Москва)

КОСТЮМ РУССКОГО ГОРОЖАНИНА XIX – НАЧАЛА XX веков: ТРАДИЦИИ И НОВАЦИИ

В начале XVIII в. с указов Петра Первого началась европеизация русского костюма. Согласно этим указам предписывалось носить платья «на манер венгерского» «всех чинов людям, кроме духовенства, извозчиков и пахотных крестьян». И, если дворянство довольно быстро перешло на европейское платье, то основной слой городских жителей просто приспособил традиционную русскую одежду к европейскому наряду. Процесс приспособления был довольно длительным. Даже в первой четверти XIX столетия большинство горожан одевалось «по-русски».

К 1820-м годам в купеческо-мещанской моде сложилось три стилевых направления, которые известный знаток быта XIX столетия Е. А. Авдеева определила как «русское», «немецкое» и «французское».¹Приверженцы первого направления носили традиционную русскую одежду. (К середине XIX в. это направление практически исчезло, только пожилые люди продолжали надевать некоторые предметы из традиционного платья). Сторонники «немецкого стиля» предпочитали модернизированный русский костюм, который в дальнейшем стал называться «городским». Термин «немецкое платье» к середине XIX в. утратил свое значение. Такой костюм носили купцы, мещане, фабричные рабочие. Именно этому «наряду» подражали крестьяне, приезжавшие в города на заработки и уезжавшие в свои села и деревни «городскими щеголями». Сторонники «французского стиля» – дворяне, чиновники, богатые купцы и промышленники – носили общеевропейское платье. Постепенно, к концу XIX в., на общеевропейское платье перешли многие представители среднего слоя горожан, особенно образованная его часть. Но часть горожан не приняла «благородные одежды». И когда в селе говорили, что он или она одета «модно», «по-городскому», то имели в виду тот специфический русский костюм, в котором ужились как традиционные элементы, так и элементы общепринятого европейского платья. Таким образом, городской костюм являл собою смесь «французского с нижегородским».

Рассмотрим городской костюм на примере одежды жителей небольших городов центральных уездов России. Основными источниками в написании данной работы послужили документы магистратов и управ городов Владимирской и Ярославской губерний: Мурома, Суздаля, Вязников, Переславля-Залесского, Ростова, Рыбинска.

Формирование городского костюма в конце XVIII – первой половине XIX вв.

Женский костюм. Традиционный комплекс женского русского костюма состоял из рубахи, сарафана, короткой плечевой одежды и сложного головного убора (кокошника, кички и пр.), который в разных местностях имел свою специфическую форму. В холодное время надевали шубы, телогреи, кафтаны. Праздничный и будничный вариант отличался не фасоном, а подбором ткани. Для праздничного варианта использовали узорный шелк, парчу, бархат, тонкое сукно. В будни – ситец, китайку, пестрядь и другие виды льняной и хлопчатобумажной ткани. Шубы шились мехом внутрь, а сверху покрывались тканью. Из мехов чаще всего использовали зайца, белку, лису. Так одевались почти все горожане рубежа XVIII- XIX столетий.

Модернизация русского костюма шла постепенно. Как отмечают исследователи, из европейского платья горожане включали в свой гардероб только те вещи, которые не противоречили их представлению о красоте и удобстве. Историк М. Погодин называл следующие эстетические и утилитарные признаки русского костюма, призванные выявлять достоинство любого возраста: девичья краса, молодецкая удаль, степенность пожилых, живописность и соответствие климату.²

Идя по пути приспособления русского платья под европейское, горожанки в первую очередь отказались от громоздких кокошников и кичек. Их заменили платки и косынки, повязанные на голове особым образом, так называемой «головкой», фасоны которых имитировали привычные русские головные уборы – повязку, повойник или кичку. Таким образом, платок явился средством для создания разнообразных головных уборов, которые роднили его с народным русским костюмом.

На купеческих портретах 1820-1830 гг. и фотографиях 1850 – 1860 гг. запечатлены разные варианты ношения головного платка. Способы укладки платка на голове описаны Е. А. Авдеевой.³ Первый вариант – «наколка» – представлял собой шапочку овальной формы на твердом каркасе. Ткань шапочки закладывалась в складки, передняя часть украшалась бантиком из концов платка (Рис. 1). Второй вариант – платок прикрывал только часть головы, оставляя впереди открытые волосы. Для такой повязки использовали легкие шелковые или кисейные платочки. Часто они дополнялись нитями из жемчуга, брошками, кружевами (Рис. 2). Третий способ был самым простым: небольшой по размеру платок складывался в виде широкой ленты, оборачивался вокруг головы, а концы завязывались в бант или спереди или сбоку.

Другим нововведением в традиционный костюм стало ношение платка не только на голове, но и на плечах. Эта мода была принята от дворянского сословия. В начале XIX в. ношение шалей было не только модно, но и престижно. Об этом пишет в своем письме из России г-жа Вильмонт: «Все носят шали, они в большой моде, и чем их больше, тем больше вас уважают. У меня шесть. Нужно сказать, мода эта черезвычайно удобна. Шали бывают огромными (даже в три человеческих роста), один конец ее обертывается вокруг руки, другой спускается до земли».⁴ Удобство и нарядность сделали шаль незаменимым атрибутом женского купеческо-мещанского платья, его отличительным знаком (Рис. 1, 2, 3).

Привозные шали были очень дорогими, поэтому на отечественных мануфактурах постепенно наладили выпуск более дешевых платков и шалей. Переславский купец Крестовников пишет, что на их фабрике в 1850-е годы значительно увеличили выпуск платков «барежевых, крепрошелевых, шерстяных, турецких, терновых, блондовых и ковровых».⁵ Таким образом, изготовленные промышленным способом платки и шали становятся доступными для рядовых городских семей.

В документах описание платков и шалей поражает своим разнообразием. Например, у купеческой вдовы Екатерины Григорьевны Шелапутиной из Вязников значится: «5 платков разных цветов и материй. Одиндрадедамовый с клеймами синий. 8 платков шейных коленкоровых».⁶ У суздальской жены писца второго разряда – «шаль шерстяная полосатая, шаль ковровая, три платка шелковых больших, платок бумажный»⁷ , умуромской мещанки Лянгузовой – «шаль шерстяная брусничная с каймой, косынка атласная белая с вышивкой тамбуром, платок гарнитуровый брусничный, платок гарнитуровый голубой, шаль желтая с каймой, платок миткалевый зеркальный белый с вышивкой тамбуром и кружевом».⁸ У горожанки Калининой - «платок черный с золотной бахрамой, платок алый с каймой, платок белый сарпинский, платок красный кругами, платок бумажный дикий, платок нагвозный с лентами, платок нагвозный с кружевами».⁹

Сарафан вытеснялся яркими юбками из тафты, штофа, парчи, ситца. Они хорошо сочетались с душе-грейками, фуфайками, холодниками, которые позже заменили кофты. Кофты шились из какой-нибудь плотной материи и первоначально по фасону напоминали русскую традиционную одежду, но затем в модели вносилось все больше деталей из современной европейской моды (особенно в покрое ворота и рукавов). К. А. Авдеева не раз подчеркивает, что купчихи стремились «подражать модам»: «кофты шили как можно ближе к покрою длинного платья, старались носить самые дорогие и модные материи, лучшие кружева и блонды»¹⁰ (Рис. 4). Часто кофту и юбку стали шить из одинаковой ткани, так появились «платья-парочки». Е. А. Авдеева обращает внимание на то, что костюм, состоящий из юбки, кофты и платка был принят в среде зажиточного купечества и мещанства «по всей России между людьми, державшимися старины»¹¹(Рис. 5). Быстрый переход горожанок от сарафанов к платьям, по-видимому, был связан с тем, что в 1840-е годы в моду вошел кринолин – специальная конструкция в виде широкой юбки на обручах, который придавал юбке колоколообразную форму (Рис. 4, 6, 7). Пышность юбок достигала невероятных размеров. Современники высказывали свое мнение о кринолине как об одном из «безобразнейших изобретений, которое из всякой женщины делает куклу».¹² Как отмечают исследователи, образ плывущей, пышнотелой женщины соответствовал народному представлению о красоте. «Не случайно кринолины, – пишет Р. М. Кирсанова, – сохранились среди образов народного искусства даже тогда, когда о нем забыли все. Это видно в изображении ”барынь” в дымковской игрушке и в росписяхгородецких прялок».¹³

От традиционного русского платья купчихи и мещанки сохранили свою любовь к жемчугу. Е. А. Авдеева замечает: «Почитали за стыд показаться на собрании без жемчуга на шее».¹⁴ Пристрастие купеческих жен к жемчугу ярко описано жителем Рыбинска Г. Т. Полиловым-Северцевым: «Что касается богатых лиц среднего класса, именно купеческих жен, то наряду с драгоценными камнями они имели большое пристрастие к жемчугу. Он был в такой моде, что цена на хорошие бурмицкие зерна стояла очень высокая. Не говоря уже о головной прическе, где жемчуг находил свое применение во всевозможных ее украшениях, начиная от обыкновенного русского кокошника и кончая кокетливой хитросплетенной из его нитей наколкой, им украшали дамы свои платья, надевали вокруг шеи до 12 ниток с нанизанными на них крупными жемчужинами, обшивали жемчугом свои туфли и нередко вместо пуговиц и аграфов прикрепляли самые крупные жемчужины».¹⁵

В 1840-1860-е годы широкое распространение получили салопы и капоты.

Салоп – это верхняя утепленная мехом или ватой просторная одежда. Он кроился в виде широкого круглого плаща, имел плюшевый или бархатный воротник, иногда пелерину или капюшон. Салоп был сильнососборен на спине и у плеча. Своими складками и свободным кроем он отвечал традициям русского костюма – был монументален и удобен (Рис. 8). Е. А. Авдеева отмечает, что «самые старинные салопы были немногониже колен и с капюшоном».¹⁶ Может быть, поэтому горожанки с таким удовольствием носили салопы и надолго сохраняли их в своем гардеробе. Источники показывают, что чаще всего салопы были на лисьем меху, крытые атласом, драдедамом, шелком. Приведем некоторые описания салопов из описей имущества муромских горожанок. У мещанки Ивановой «салоп тафтяной на вате»;¹⁷ у купчихи Киселевой «салоп шерстяной гранатовый с воротом зеленого полубархата»;¹⁸ у мещанки Антоновой «салоп атласный дикий на лисе с куньим воротом, салоп атласный гранатовый на коленкоре с капюшоном, салоп черный шелковый на коленкоре с капюшоном».¹⁹

 Наряду с салопами широкое распространение получили капоты – просторная верхняя одежда с рукавами и сквозной застежкой впереди. Капоты, которые носили купеческие и мещанские жены значительно отличались от тех, в которые наряжались женщины дворянского сословия. Описания капотов европейского покроя часто встречается в модных журналах первой половины XIX в. Они были приталенными, с разрезами, выполнены из дорогих шелковых тканей, украшались бантами и лентами. Капоты же, которые носили горожанки, напоминали старинную телогрею. Они шились из сукна и даже ситца, а их украшением служили медные, бронзовые или стеклянные пуговицы. Долгополость, свободный крой, яркие цвета, нарядные пуговицы сближали капот с русской традиционной одеждой. Поэтому капоты, как и салопы, длительное время продержались в гардеробе простых горожанок.

Перечень вещей, купленных для дочерей переславской мещанки Анастасии Пятуниной, помогает представить примерный стандартный гардероб простых горожанок 1860-х годов. Для старшей дочери было куплено два салопа, холодный и теплый, два кисейных платья, одно хлопчатобумажное, теплый платок, зонт, две пары ботинок, две пары касторовых чулок, теплые сапоги. Для средней дочери – шуба, капот на вате, два ситцевых платья, две пары кожаных сапог, теплые чулки. Для младшей дочери – шуба, ватный капот, два ситцевых платья, три платка, ботинки, кожаные сапоги, две пары чулок.²⁰ Как видим, салопы были приобретены только для старшей дочери. Младшие же обошлись традиционной шубой и теплыми капотами. Может быть, салоп считался более дорогой «солидной» одеждой, и младшим дочерям его носить было еще «не по возрасту».

Таким образом, к середине XIX в. костюм горожанки выглядел почти по-европейски. Правда, в местной моде продолжали встречаться причудливые сочетания. По сообщению рыбинского краеведа, некоторые купеческие жены носили европейское платье с традиционным русским убором: «В праздник жены, набеленные и нарумяненные донельзя, во французском платье, с длинной шалью и с дурацкой кичкою, чинно прогуливаются с мужьями по улице или по бульвару».²¹

Мужской костюм. Традиционный русский мужской комплекс состоял из рубахи с прямым или косым воротом, пояса или кушака, портов или штанов, сапог, валяной шапки. Выходя на улицу, поверх рубахи надевали кафтан, в холодное время – шубу, тулуп, армяк, на голову – меховую шапку-треух.

Модернизация традиционного костюма началась с кафтана. Горожане стали приспосабливать короткий узкий европейский сюртук к удобному покрою русской одежды. Купеческий сюртук получился не по моде длинным, часто его подбивали ватой. Ростовский краевед А. А. Титов, описывая одежду мещан, приравнивал ватный купеческий сюртук к верхнему платью «старого покроя».²²

Разновидностью сюртука являлась сибирка, которая очень часто упоминается в описях имущества горожан первой половины XIX в. Сибирки шились из синего, коричневого, черного сукна. По внешнему виду – это длинный двубортный сюртук, отрезной по талии, с небольшим отложным воротом и отворотами.

Таким образом, в мужском гардеробе сложилось два вида сюртуков: одни по фасону действительно повторяли европейский сюртук, но были мешковаты и длиннополы. Другие – были близки к покрою русского кафтана и назывались сибиркой. И купеческий сюртук, и сибирка были ниже колен, и эта долгополость являлась признаком купеческо-мещанского костюма (Рис. 7, 9, 10). В европейских сюртуках ходили только богатые молодые люди, которые старались подражать «санкт-петербургским жителям, где почти и платья для себя шьют».²³

Примерный гардероб горожанина первой половины XIX в. отражает опись имущества 1826 г. ростовского мещанина Орлова: «Тулуп суконный на мерлушковом меху, сибирка суконная коричневая, картуз суконный, шесть рубах новинных и одна ситцевая, штаны плисовые, две сибирки суконные».²⁴ Здесь из традиционного гардероба значатся: тулуп, рубахи, штаны, из нового – сибирки и картуз. Картуз становится самым распространенным головным убором, вытесняя шапки различного фасона. В отличие от фуражки, он не являлся деталью форменного костюма, не имел отличительных знаков, указывающих на принадлежность к ведомству. Картузы имели плоский круглый верх и высокий околыш с широким твердым козырьком, обтянутый кожей или тканью.

К середине XIX в. модной деталью купеческо-мещанского наряда, пришедшей из европейского гардероба, становится жилет. По мнению М. Г. Рабиновича, именно эта деталь европейского костюма при изучении русской городской одежды представляет особый интерес. «Причиной такого быстрого и широкого распространения жилета, - пишет М. Г. Рабинович, - была его черезвычайная схожесть с древней славянской короткой безрукавной одеждой – кептарем».²⁵

Сельские жители, подражавшие городским модам, в первую очередь старались приобрести именно жилет (Рис. 7). На протяжении всего XIX в. фасон жилета и манера его ношения постоянно менялись. Они были двубортные и однобортные, с воротниками и без воротников. Вырез то был у самой шеи, то заканчивался на середине груди. В описях имущества горожан значатся жилеты из нанки, атласа, сукна, плиса, бархата. Носили их поверх рубахи, надетой навыпуск. Яркий жилет с цепочкой от часов прочно «вжился» в образ торговца, хозяина.

Таким образом, к середине XIX в. основной комплект мужского купеческо-мещанского костюма состоял из длиннополого сюртука или сибирки, рубахи-косоворотки, жилета, штанов, заправленных в сапоги, и картуза на голове.

Формирование городского костюма во второй половине XIX – начале XX вв.

Женский костюм. Анализ источников показывает тенденцию к росту доли европейской одежды в гардеробе городской женщины второй половины XIX в. Среди купцов и мещан входит в обычай гордиться европейскими нарядами своих жен: «Нашу жену не отличишь от барыни». Постепенно салопы и капоты стали вытесняться всевозможными безрукавными накидками – мантильями и тальмами. «Ватные салопы заменились меховыми мантильями; у некоторых щеголих, носивших немецкое платье, были для лета салопы без ваты и черные тафтяные мантильи».²⁶

Мантильи появились еще в 1820-х годах, но не были распространены среди провинциалок. Они шились из шелка, бархата, украшались кружевами, стеклярусом, бахромой. Основные цвета – черный, синий, гранат. Тальмы были особенно популярны среди горожанок в 1860-е годы. Их шили из самого разного материала: от тяжелого драпа до легкого фая (Рис. 12, 13).

В середине XIX в. появился еще один вид верхней женской одежды – пальто, которое упоминается в мещанских описях имущества в 1850-е годы. Приведем одно из первых описаний: «пальто на овчинном меху с лисьим воротом, крытое алым терном» и «пальто клетчатое на вате».²⁷ Называются пальто, сшитые из твида, коленкора, сукна и даже сатина. Зимние пальто были утеплены мехом или ватой, часто имели лисий или бобровый воротник. Фасон пальто 1850-х годов описал писатель С. В. Максимов: «Пальто, которое пошли теперь в моду, длинные и узкие, с перехватом в талии. Они шьются из шелковой материи ярких цветов и, большей частью, бывают голубые и розовые. Сжимая грудь, они безобразят фигуру».²⁸ Действительно, после свободных салопов, капотов и мантилий пальто смотрелось узким и кургузым. Тем не менее, пальто быстро входило в городскую моду (Рис.14). Изменялся его фасон, как сообщает переславский краевед М. Смирнов: «У пожилых саком, у молодых – клеш».²⁹

В начале XX в. среди фабрично-мещанского слоя особенно стали популярны платья-парочки из цветастого ситца или шелка. Кофта кроилась плотно прилегающей к талии с баской, распашной, с длинными рукавами, пышными у плеча и узкими от локтя до запястья. Она получила название «казачок». Баска украшалась кружевами, лентами, стеклярусом. М. Г. Рабинович заметил, что в таких костюмах в настоящее время выступают многие фольклорные ансамбли, сохраняющие, таким образом, облик городского костюма мелких мещан, ремесленников и фабричных рабочих.³⁰ В среде образованного слоя городского общества стали носить темные юбки и более светлые кофты. Анализ источников показывает, что в начале XX в. юбкам и кофтам отдается большее предпочтение, чем платьям. Кофты шились из кисеи, шелка, атласа, украшались кружевами, тесьмой. «Очень хорошо помню, – вспоминает жительница Мурома Н. В. Суздальцева, – как бабушка Саша надевала серую шерстяную юбку и серую кофточку. Кофточка на круглой кокетке, по которой шла маленькая оборочка. Кружевные белые манжеты и стоячий воротничок»³¹ (Рис. 15).

К концу XIX в. многие женщины перестали носить платки. «Головку» заменили легкие наколки из кружева, бархата, тюля, а также шляпки. А. А. Титов дает описание одежды жен ремесленников и рабочих Ростова, которое можно отнести к описанию типичного наряда рядовой горожанки провинциальной России: «Жены хозяев-ремесленников и взрослые дочери носят платья модные, не только шелковые и шерстяные, по праздникам, но и ситцевые – будничные. Большинство, особенно девушки, носят шляпки».³²

Мужской костюм. В мужском гардеробе во второй половине XIX в. произошли значительные изменения. Появились новые предметы одежды, как европейские, так и сшитые в традициях русского платья.

Вместо долгополых сюртуков и сибирок многие мужчины стали носить поддевку, которая по внешнему виду напоминала короткий кафтан, отрезной и сосборенный в талии, застегивавшейся на одну сторону на крючках. Этот вид одежды надолго остался в мужском гардеробе и в городе, и в деревне.

Поверх сюртука и поддевки в холодное время года надевали чапан или чуйку, которые так же, как и поддевка, шились наподобие кафтанов. Чаще всего они были из серого или синего сукна на фланелевой или коленкоровой подкладке, зимние подбивались ватой. О распространение чуйки среди мещанства говорит тот факт, что в Ростове всем мальчика-портным, заканчивающим обучение у своих мастеров, шили «обязательную чуйку». Например, в договоре мастера Волкова записано, что он должен для ученика «исправить приличную экаперовку: пошить чуйку, сюртук с брюками и с жилетом из сукна, сапоги и картуз достойный».³³ Широко была распространена чуйка в Муроме. Местный краевед А. А. Титов сообщает: «Чуйка надевается сверх сюртука или кафтана и называется здесь чапан или азям»³⁴(Рис. 11).

Горожане, стремившееся одеваться по-европейски, старались приобрести себе пальто, которые появились в 1850-1860-е годы. В это время носили суконные на вате пальто черных, темно-зеленых и коричневых цветов. В 1880-е годы появился особый крой пальто, который получил название «дипломата» (Рис. 16). . По определению М. Н. Кирсановой, «дипломат – это пальто с бархатным воротником, прорезными карманами, застежкой в два ряда пуговиц».³⁵ В документах часто значатся зимние дипломаты из драпа с лисьим или барашковым воротниками. Дипломаты являлись верхом щегольства среди мелкого городского люда – приказчиков, мастеровых и т. п. Простые суконные дипломаты шили мальчикам с момента их поступления на фабрику в двенадцать-тринадцать лет, а когда они становились взрослыми, им уже полагались драповые, триковые на вате или казинетовые дипломаты.³⁶

В последней четверти XIX, и особенно в начале XX в., в мужском костюме начинают преобладать костюм-тройка и пиджак. По объяснению В. И. Даля – «пиджак – коротенький сюртучек, по бедра».³⁷ Пиджак очень быстро становится одеждой вполне обычной, особенно для людей не старых и не консервативных. Его стали носить буквально все сословия – от дворян до рабочих и крестьян. По наблюдению ростовского краеведа А. А. Титова «пиджак можно считать почти национальным костюмом»³⁸ (Рис. 17).

С 1890-х годов среди горожан начинает распространяться «костюм-тройка», состоящий из пиджака, жилета и брюк, сшитых из одинаковой ткани. Такой костюм считался выходным, и каждый уважающий себя мужчина должен был иметь его в своем гардеробе. С появлением «троек» появляются брюки, которые уже носили не как штаны, заправляя в сапоги, а навыпуск. Важно заметить, что большая часть мещан и рабочих и «тройку», и пиджак продолжали носить с рубахой-косовороткой.

Говоря об изменениях в костюме, нельзя не остановиться на такой детали, как калоши, которые появились в середине XIX в. Их надевали поверх другой обуви для предохранения ее от сырости и грязи. В документах встречаются разного вида калоши: кожаные и резиновые, теплые и холодные. Были калоши «оленьи» и на «кошачьем меху». Калоши стали символом щегольства, особенно среди деревенских жителей. Известный исследователь народного костюма Ф. М. Пармон, изучая крестьянскую обувь, отмечает, что на селе калоши носили не столько в сырую погоду, сколько из-за моды.³⁹ По сообщению этнографов, крестьяне Владимирской губернии «боты на сапогах считают нарядным элементом одежды, в слякоть их не наденут».⁴⁰Если на селе калоши являлись модной деталью костюма, знаком сельского пижонства, то среди горожан в первую очередь были символом достатка, а отсутствие калош – знаком бедности и несостоятельности. У А. П. Чехова имеется немало примеров, в которых бедность героя подчеркивается именно тем, что у него не было этой важной детали гардероба. Например, в рассказе «Иван Матвеевич» он описывает бедного студента: «Молодой человек в поношенном облезлом пальто и без калош старательно вытирает свои большие неуклюжие сапоги о подстилку, причем старается скрыть от горничной дырку на сапоге, из которой выглядывает белый чулок».⁴¹

К концу XIX в. сословные особенности город-ского костюма постепенно сглаживаются, все резче обозначается деление по имущественному положению. Наблюдается демократизация костюма. Хозяин и слуга носят одинаковые по покрою пиджаки, брюки, жилеты, и лишь качество материи и мастерство портного отличают один костюм от другого. Костюм отражал не только достаток, но и стремление казаться преуспевающим. А. А. Титов особо подчеркивал это явление, говоря о ростовских мещанах: «Тянутся из последних сил, трудно отличить богатого от бедного. Многие разорились. Непомерная, роскошная жизнь не по средствам».⁴² Далее он называет самые модные детали мужского городского костюма: накрахмаленные воротнички и манжеты, сапоги с калошами, пальто- дипломаты, триковые пиджаки, брюки «по верх сапог», «шляпы и шапки московских и петербургских фабрик», «вдоль жилета распущенная часовая цепь».⁴³ Именно таким был идеальный образ горожанина на рубеже XIX-XX вв., к которому стремились мещане, рабочие, сельские жители.

Ссылки:

¹ Авдеева Е. А. Старинная русская одежда, изменения в ней и моды нового времени // Отечественные записки. – 1853. – Т. 6. – С.182.

² Погодин М. Несколько слов о значении русской одежды в сравнении с европейской. – Б/г. – С. 5.

³ Авдеева Е. А. Указ. соч. – С. 183.

⁴ Письма сестер М. и К. Вильмонт из России. – М., 1987. – С. 238.

⁵ Крестовников Н. К. Семейная хроника Крестовниковых. – М., 1903-1904. – Т. 1. – С. 60.

⁶ ГАВО. – Ф. 550. – Оп. 1. – Д. 24. – Л. 129.

⁷ ГАВО. – Ф. 554. – Оп. 1. – Д. 16. – Л. 4.

⁸ ГАВО. – Ф. 551. – Оп. 1. – Д. 293. – Л. 4 об.

⁹ ГАВО. – Ф. 551. – Оп. 1. – Д. 223. – Л. 2.

¹⁰ Авдеева Е. А. Указ. соч. – С.187.

¹¹ Там же.

¹² Женская мода за сто лет. Альманах-ежегодник П. О. Яблонского на 1889 год. – СПб., 1900. – С. 326.

¹³ Кирсанова Р. М. Костюм и вещь в русской литературе 19 века. – М., 1989. – С. 189.

¹⁴ Авдеева Е. А. Записки о старом и новом русском быте. – СПБ., 1842. – С. 186.

¹⁵ Полилов-Северцев Г. Т. Наши деды – купцы // Санкт-Петербург в начале XIX века. – СПб., 1907. – С. 40.

¹⁶ Авдеева Е.А. Старинная русская одежда… – С. 187.

¹⁷ ГАВО. – Ф. 551. – Оп. 1. – Д. 34. – Л. 12.

¹⁸ Там же. – Д. 639. – Л. 4.

¹⁹ Там же. – Д. 727. – Л. 12.

²⁰ РФ ГАЯО. – Ф. 238. – Оп. 1. – Д. 34. – Л. 12.

²¹ Из писем И. С. Аксакова 1849-1852 // Рыбинск. Документы и материалы истории города. – Ярославль. 1980. – С. 76.

²² Титов А. А. Историко-статистическое описание Ростовского уезда Ярославской губернии. – СПб., 1885. – С. 141.

²³ Описание Рыбинска по рукописи 1811 года // Старый Рыбинск. История города в описаниях современников. – Рыбинск, 1993. – С. 32.

²⁴ РФ ГАЯО. – Ф. 14. – Оп. 1. – Д. 597. – Л. 17.

²⁵ Рабинович М. Г. Очерки материальной культуры русского феодального города. – М., 1988. – С. 150.

²⁶ Авдеева Е. А. Старинная русская одежда… – С. 182-186.

²⁷ РФ ГАЯО. – Ф. 14. – Оп. 1. – Д. 1030. – Л. 34.

²⁸ Максимов С. В. По русской земле. – М., 1989. – С. 175.

²⁹ Смирнов М. И. Переславль-Залесский. Исторический очерк. – Переславль-Залесский, 1900. – С. 55.

³⁰ Рабинович М. Г. Очерки материальной культуры… – С 168

³¹ Суздальцева Н. В. Праздник рождества в моей памяти о детстве // Муромский сборник. – Муром. 1993. – С. 155-156.

³² Титов А. А. Статистико-экономическое описание Ростовского уезда… - С. 141.

³³ РФ ГАЯО. – Ф. 4. – Оп. 1. – Д. 401. – Л. 5.

³⁴ Титов А. А. Статистическое обозрение города Мурома. – Владимир, 1900. – С. 29.

³⁵ Кирсанова Р М. Костюм и вещь в русской художественной культуре 18 – первой половины 20 века. (Опыт энциклопедии). - М., 1995. – С. 90.

³⁶ Холодная В. Г. Символика и атрибутика праздничного костюма парня в русской деревне с 40-х годов 19 в. по 20-е годы XX в. // Мужской сборник: мужчина в традиционной культуре. – М., 2001. – Вып. 1. – С. 132.

³⁷ Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. – СПб., 1882. – Т. 3. – С. 110.

³⁸ Титов А. А. Статистико-экономическое описание Ростовского уезда… – С. 241.

³⁹ Пармон Ф. М. Русский народный костюм. – М., 1984. – С. 124.

⁴⁰ Быт великорусских крестьян-землепашцев. – СПб., 1993. – С. 218.

⁴¹ Чехов А. П. Иван Матвеевич // Чехов А. П. Собрание сочинений в 8-ми томах. – М., 1970. – Т. 2. – С. 233.

⁴² Титов А. А. Историко-статистическое описание Ростовского уезда … – С. 142.

⁴³ Там же. – С. 203.