К вопросу о канонизации Ильи из града Мурома, святого Киево-Печерской лавры

С. Б. Хведченя, Е. П. Кабанец (Киев) 

К ВОПРОСУ О КАНОНИЗАЦИИ ИЛЬИ ИЗ ГРАДА МУРОМА, СВЯТОГО КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ 

Эта работа была задумана как завершающая статья триптиха, посвященного легендарной и загадочной личности преподобного Ильи Муромца, инока Киево-Печерской Лавры. Первая статья указанного цикла повествовала о происхождении былинного богатыря Ильи Муромца.¹ Эту тему продолжила работа о последнем подвигепечерского монаха Ильи Муромца.² В настоящей статье авторы попытались проследить многовековую историю канонизациипечерских святых и установить время вхождения преподобного Ильи Муромца в сонм святых православной церкви.

Согласно общепринятой точке зрения, канонизация – это причисление церковью усопших подвижников к лику своих святых. Считают, что слово «канон» происходит от исходного греческого термина и означает правило, закон, список, каталог. Поэтому церковнослужителей в древности величали канониками, т. е. людьми канона.

Е. Е. Голубинский в своем фундаментальном труде «История канонизации святых русской церкви» написал замечательные слова:«Человека не могут сделать святым люди; но чтобы человек внешним образом был прославлен как святой, чтобы он формальным образом был канонизован или чтобы ему установлено было празднование, для сего требуются нарочитая забота со стороны людей. Церковная власть может канонизовать подвижника или установить празднование ему только после того, как до ее сведения будет доведено о прославлении его от Бога даром чудотворений и после того, как это будет пред нею доказано: а о сем-то и должны позаботиться какие-нибудь люди. Монахи Великорусских монастырей, основанных подвижниками, заботились и старались о том, чтобы эти основатели-подвижники, после того, как они прославляемы были от Бога даром чудотворений, были формальным образом канонизуемы или причисляемы к лику святых. Но в монастырях Киевской Руси при отсутствии подобных подвижников-основателей были подвижниками рядовые, так сказать, монахи монастырей: и весьма могло случиться то, чтобы забота о наружном прославлении этих, не выдававшихся своим внешним положением подвижников, через формальное причисление их к лику святых не стала делом обычным или не вошла в обычай. Не имея такого многочисленного, как Русь Московская, сонма святых, Русь Киевская может утешать себя тем, что имеет монастырь с таким многочисленным сонмом святых, какого вовсе нет в Руси Московской. Разумеем этот ее Печерский монастырь или эту ее великую Лаврупреподобных Антония и Феодосия».³ 

Е. Е. Голубинский перечислил общие правила и установления, которыми руководствовалась Русская православная церковь в случае канонизации. Главным основанием для причисления усопших подвижников благочестия к лику святых служило в большинстве случаев прославление их даром чудотворений при жизни или же, гораздо чаще, после смерти. Это прославление даром чудотворений составляло наиболее важное повсеместное основание для чествования подвижников как святых. В территориальном отношении святых подвижников подразделяли:

1) на местных (приходских) святых, которым назначалось празднование только в самом месте их погребения (в монастыре или у приходского храма); 

2) на местных (епархиальных), которым назначалось празднование только в одной своей епархии;

3) на общих (общецерковных), которым назначалось празднование во всей Русской церкви.

Право местной канонизации принадлежало епархиальному архиерею, во втором случае требовалось дозволение митрополита-патриарха, право общей или общецерковной канонизации принадлежало только главе Русской церкви. Процесс причисления к лику святых начинался с того, что церковная власть собирала свидетельства и удостоверяла чудеса, совершавшиеся при гробе какого-либо подвижника благочестия. Само причисление к лику святых состояло в том, что в день успения святого или в день открытия его мощей назначалось ежегодное церковное празднование его памяти.

Для празднования памяти святого была необходима церковная служба, также требовалось, чтобы было написано его житие. Высшая духовная власть следила за тем, чтобы службы, с размещенными в нихпроложными чтениями или синаксарями, соответствовали установленной форме. Процедура причисления к лику святых состояла в том, чтобы в заранее назначенный день в храме, внутри или извне которого находились телесные останки или мощи усопшего подвижника, совершилось торжественное богослужение с участием многочисленного собрания духовенства и в присутствии представителей светской власти и местного населения. Телесные останки или мощи почивших угодников открывались и извлекались из земли с целью их прославления даром чудотворений. Мощи превращались в святыню, становились предметом чествования и поклонения.

Кроме причисления к лику святых, на Руси существовало еще почитание усопших подвижников, составлявшее первую степень их культа. Если усопший подвижник был погребен в церкви, то на ее полу, над самой могилой, водружалась гробница или рака (кенотаф – пустой гроб, не содержащий тела). Если же он был погребен вне церкви, то над могилой ставилась малая часовня и в ней – точно такая же гробница или рака. При гробнице пелись панихиды по усопшему, а иногда отправлялись и молебны. Такое почитание усопших подвижников благочестия было простонародным и в некоторых случаях даже встречало сопротивление со стороны духовенства. Иногда церковная власть дозволяла или даже предписывала подобное воздаяние памяти, если не находила надлежащих канонических оснований для причисления усопшего к лику святых. Именно о таком погребении древнерусского богатыря Ильи Моровлина близ собора Софии Киев-ской писал в 1594 г. Э. Лясота, посол немецкого императора Рудольфа Габсбурга к запорожским казакам.⁴ 

Е. Е. Голубинский полагал, что печерские монахи через какое-то время после погребения открывали и осматривали могилы (локулы) в пещерах. Если в захоронении находили лишь истлевший прах, то его снова зарывали без каких-либо внешних последствий. Если же обнаруживали кости или нетленное тело, то извлекали эту находку из могилы и выставляли для поклонения паломникам в каком-нибудь особенном, специально приуготовленном для этой цели месте, а затем еще какое-то время дожидались проявлений чудодейственной силыБожией через указанные мощи. В тех случаях, когда ожидания оправдывались, такие мощи были признаваемы за святые, кости жеили тела прочих усопших, не оправдавших доверия, снова предавали земле. Не предполагая общего раскапывания останков умерших монахов и прославления вскрытых мощей, невозможно объяснить, каким образом значительная часть печерских святых могла прославиться чудотворениями. Ведь для того, чтобы какой-либо усопший, получивший от Бога благодаря своей святости дар чудотворения, мог на самом деле совершать чудесные исцеления больных, требовалось, чтобы больные молитвенно обращались к его помощи и заступничеству. Но весьма значительная часть печерскихсвятых, пока мощи их оставались в могилах, были тайными угодниками Божьими и представляли собою обыкновенных погребенных монахов Печер-ского монастыря, прибегать к помощи которых никто не мог.

Основные моменты и исторические предпосылки канонизации лаврских угодников уже неоднократно рассматривались в специальной литературе.⁵ В связи с этим отметим лишь самые общие и характерные особенности указанного процесса, останавливаясь более подробно лишь на ключевых эпизодах, которые сопровождали канонизацию преподобного Ильи Муромца. Единых устоявшихся норм причисления к лику святых на Руси до 1240 г. не существовало. Оказание почестей отдельным лицам опиралось на сугубо внешние формы их культа – нахождение мощей, чудеса и веру народа.

Уже в XII в. делались попытки добиться более широкого признанияпечерских угодников, которые доселе обладали только местным почитанием. Восхваление православных святынь обители и добродетелей ее подвижников увенчалось написанием в начале XIII в. «Киево-Печерского патерика».⁶ Более пятидесяти печерскихпреподобных получили приходское (в границах обители и города) прославление. В первоначальной редакции Патерика упоминался пятьдесят один инок из почивающих в Ближних пещерах, но имени преподобного Ильи Муромца среди них не было. 

Что касается канонизации печерских святых домонгольского времени (XI–XIII вв.), о подвигах которых повествуется в Патерике и Начальной летописи, можно предположить, что им были установленыместные празднования в Печерском монастыре еще до нашествиямонголо-татар. Многие из этих святых изображены в агиографических памятниках великими подвижниками и чудотворцами, и трудно себе представить, чтобы в Печерском монастыре по какой-либо причине могли отказаться от воздаяния им должного почитания через установление церковных празднеств. К великому сожалению, древние службы отдельно взятым печерскимсвятым домонголь- ской эпохи или хотя бы одна единственная древняя общая служба им до настоящего времени не сохранились. Преподобный Илья Муромец не упомянут ни в Патерике, ни в летописи, поэтому в настоящее время бытует мнение, что он был канонизирован намного позднее, вместе с прочими шестьюдесятью девятью печерскими святыми, которые жили в польско-литовскую эпоху (XIII–XV вв.). Определенная логика в таком умозаключении, бесспорно, существует, но обосновать это предположение убедительными доказательствами, к сожалению, совершенно невозможно.

После 1240 г. Печерский монастырь около полутора веков лет пребывал в крайне тяжелом положении, и поэтому достоверных данных о его жизнедеятельности почти не сохранилось. Во всяком случае, такие материалы требуют весьма осторожной оценки. И лишь литовские князья, которые овладели Киевом во второй половине XIVв., смогли посодействовать возрождению древних православных традиций. Усилиями Владимира Ольгердовича Печерская обитель была не только возвращена к полноценной духовной жизни, но и смогла возродить культ пещерных святынь подземного некрополя. Лаврские пещеры и покоящиеся в них святые гробницы упомянуты в духовном завещании князя Андрея Владимировича 1446 г.⁷ Все это способствовало восстановлению былого интереса и внимания кпечерским святым со стороны многочисленных паломников. Уместно вспомнить указание о лаврских пещерах в «Книге глаголемой Ксенос, сиречь Странник» троице- сергиевского дьякона Зосимы, который посетил Киев в 1419 г.⁸

Е. Е. Голубинский отметил, что из ста восемнадцати печерских святых, мощи которых покоятся в лаврских пещерах,⁹ шестьдесят девять подвижников являются святыми послемонгольскими. В отношении их совершенно отсутствуют какие бы то ни было биографические сведения, нет не только пространных житий, но даже и кратких записей об этих духовных деятелях. Невозможно представить, чтобы слава такого огромного количества подвижников сохранялась лишь в изустной традиции. То, что они стали чудо-творцами и, тем более, что больные и недужие обращались к ним за помощью, позволяет предположить систематическое и постоянное вскрытие останковумерших печерских монахов. На существование в Печерском монастыре в древности обычая откапывать останки умерших монахов указывает и следующее обстоятельство. Как уже упоминалось ранее, о послемонгольских святых нет никаких биографических сведений, между тем в надписях на раках и в рукописных каталогах этих святых позднейшего времени (XVIII и XIX вв.) отмечаются различные обстоятельства их церковного служения: сан, подвиг, повседневные занятия (диакон, схимник, затворник, иконописец). Эти сведения могли стать известными только после открытия их мощей. На Афоне при захоронении в гроб каждого умершего клали каменную или черепичную плитку, на которой было написано имя, духовное звание умершего и время его смерти. Наличие в лаврских пещерах шестидесяти мироточивых глав неизвестных святых указывает на то, что они были обретены случайным образом при сплошном вскрытии всех могил. Они принадлежат таким святым, которые через забвение подробностей их жизни погребены без упомянутых плиток с записями или же плитки эти стерлись, разбились, и нельзя было прочесть помещенных на них слов. Но более всего о существовании обычая откапывать останки умерших печерских монахов свидетельствует громадное количество открыто почивающих в пещерах мощей. В других же местностях Русского государства единичные мощи святых чаще всего были обретаемы случайным образом, например, при закладке фундаментов для новых церквей.

В 1458 г., во времена митрополита Ионы, церковь Киевской Руси отделилась от церкви Руси Московской и образовала собственную митрополию.^{1 0} Такая ситуация сохранялась более двухсот лет, до1685 г., когда Киевская митрополия была вновь подчинена Московской патриархии. Отделившись от Московской Руси, Киевская церковь приобрела своих особых святых, которые не почитались или даже были неведомы в Московии. Основное ядро этого пантеона составили святые Киево-Печерской Лавры, града Киева и Южной Руси. Москва признала лишь самых древних, изначальных киевских святых, а именно: Бориса и Глеба, преподобных Антония и ФеодосияПечерских, равноапостольных князя Владимира и княгиню Ольгу. После воссоединения Киевской и Московской Руси все их святые должны были почитаться совместно. Однако официальное признание киевских и многих южнорусских святых со стороны церковной власти Москвы последовало лишь в 1762 г.

С начала XV в. «Киево-Печерский патерик» стали переписывать и читать повсеместно, в том числе и в Московии, а число богомольцев к «божественным киевским пещерам» неуклонно возрастало год от года. До наших дней сохранился Печерский монастырский Синодик рубежа XV-XVI вв.,^{1 1} составитель которого упоминает имена десяти лаврских черноризцев древнерусской эпохи. К сожалению, имени преподобного Ильи среди них нет. Здесь же оставлено свободное место до конца страницы, которое так и не было заполнено. Запись на авантитулепомянника гласит: «Поминание Пресвятыя Владычица нашеяБогородица и Приснодевы Мария и преподобных и богоносных отец наших Печерских, Антония и Феодосия и всех святых Печерских». Это свидетельствует о постепенном формировании на украинских землях местной традиции почитания святых и возникновение прецедента официального, хотя и в границах одного монастыря, отправления церковных служб в честь лаврских святых.

В Московской Руси почитание печерских иноков долгое время ограничивалось простым переписыванием «Киево-Печерскогопатерика». Тем не менее, в середине XVI в. жития лаврских черноризцев были помещены в Макариевских Четьях-Минеях (житие Ильи Муромца среди них, тем не менее, отсутствовало).^{1 2} Духовная власть Московского государства настороженно отнеслась к зачислению в свой пантеон тех православных святых, которые происходили из сопредельных земель.

В Украине вопрос канонизации печерских святых впервые с особой остротой проявился лишь в XVII в. Выдающийся украинский духовный писатель и архимандрит Киево-Печерского монастыряЗахарияКопыстенский в 1619 г. писал: «И ач тот так дорогой мощей святых сокровище в России неяко ныне пред глазами малодушныхпокрыт есть, подлуг неизреченних, а дивных судов Божиих; ноприйдет то время, же то, что говорю, выполнится, и очи рода нашего Российского оглядают, а далних уши услышат, и разбирая в сердцахпрославлят Бога».^{1 3} Редактируя к изданию в лаврской типографии Праздничную Минею (Анфологион), 3.Копыстенский поместил рядом со вселен-скими и общерусскими святыми имена печерских иноков. Имя преподобного Ильи снова не попало в этот список.

Сильвестр Косов, епископ Мстиславский, Оршанский и Могилевский, в начале XVII в. обнаружил в монастырском архиве древний список Печерского патерика. На основе этих материалов в 1635 г. с благословения Киевского митрополита Петра Могилы был напечатан на польском языке «Патерикон» Сильвестра Косова, в котором автор постарался кратко описать подвиги и чудеса некоторых печерскихугодников Божиих (имени преподобного Ильи Муромца среди них нет).^{1 4} В 1638 г. по повелению П. Могилы было издано сочинение инока Печерского монастыря Афанасия Кальнофойского«Тератургима» (написанное также на польском языке) с подробным описанием шестидесяти четырех чудес от печерских святых мощей.^{1 5}На этот раз имя преподобного Ильи Печерского было не просто упомянуто в книге, ему была посвящена большая часть третьего параграфа вступительного трактата. Обе указанные выше книги содержали в себе доказательства, что почивающие в пещерах Киево-Печерского монастыря усопшие являются чудотворцами и, следовательно, они должны быть причтены к лику святых или канонизованы.

Е. Е. Голубинский полагал, что все шестьдесят девять послемонгольских печерских святых были формально и одновременно канонизированы, или всем им было установлено празднование в 1643 г. митрополитом Петром Могилой. Однако на самом деле произо-шлонечто иное. Лаврский архимандрит и Киевский митрополит Петр Могила не отважился лично вписать имена печерских черноризцев (кроме игумена Феодосия) в сборники или минейные календари. Как рассудительный политик, он собирался выхлопотать официальное разрешение на это деяние в Константинополе. В 1643 г. по распоряжению П. Могилы был составлен «Канон Печерским святым».^{1 6} Это произведение молва приписывала греку Мелетию Сиригу.^{1 7}Памятник насчитывает семьдесят четыре имени, из которых сорок одно принадлежит печерским святым (тридцать девять из Ближних и два из Дальних пещер). Имени преподобного Ильи Муромца в нем нет. Осуществить полное издание Месяцеслова Печерских святых П. Могила не успел.

Собрание и дополнение лаврских Четий продолжил ИннокентийГизель. Позднее, при архимандрите Варлааме Ясинском, в Печерском монастыре приступили к подготовке фундаментального свода «Житий святых». К этой работе привлекли преподобного Димитрия Туптала, будущего епископа Ростовского. Считают, что именно при В. Ясинском в Лавре были установлены дни соборных (общих) празднованийпечерскимпреподобным, почившим в Ближних пещерах «по отданииПраздника Воздвижения Креста Господня в субботу первую». Праздник приходился на один из дней с 22 по 28 сентября (с 1886 – лишь 28 сентября). В украинской диаспоре вошла в обиход другая дата – 22 сентября. Печерские преподобные, почивающие в Дальних пещерах, праздновались 28 августа.^{1 8}

Как известно, самое древнее собрание жития лаврских святых содержится в «Киево-Печерском патерике». При архимандритеИнокентии Гизеле в 1661 г. было осуществлено издание Патерика на славянском языке. Затем последовал целый ряд новых изданий: второе – 1678 г., третье – в 1680, четвертое – в 1688, пятое – в 1702. Два издания были выпущены в Москве в 1759 и 1783 гг. В 1830 г. вКиево-Печерской Лавре напечатали пятнадцатое издание Патерика.Из современных изданий следует особо отметить выпуск этой книги в1998 г.^{1 9} Но ни в одной из этих книг вы не найдете ни одного слова о преподобном Илье Муромце.

В конце XVII в. считалось, что почитание лавр-ских святых сложилось на основании церковного (канонического) права еще в глубокой древности, и поэтому никаких новых соборных подтверждений для их прославления не требуется. Главным свидетельством канонизации считались, по всей видимости, планы пещерного некрополя из старопечатных книг – «Тератургимы» А. Кальнофойского (1638) и «Киево-Печерскогопатерика» (1661, 1678).

Московская патриархия, а впоследствии и Cвятейший Синод, запретили распространение украинских книг в своих церковных владениях без «совершеннаго согласия с великороссийскими такими же церковными книгами» и соответствующего «справления печати», которое полностью возражало и отвергало любые богослужебные нововведения. Поэтому признание праздничных канонов печерскиминокам было получено со значительным опозданием лишь после формальных актов. В 1755 г. был издан указ переработать Четьи-Минеи и «Киево-Печерский патерик», а в 1762 г. было получено разрешение печатать службы печерскимпреподобным и вносить их имена в московские месяцесловы. Этот указ был подтвержден дважды – в 1775 и 1784 гг.^{2 0}

В XIX в. празднование печерским святым, почивающим в Ближней илиАнтониевой пещере, совершалось следующим образом: двадцати семи святым – по особым службам, сочиненным лаврскими учеными послеМелетия Сирига, и тридцати четырем – по двум общим службам, Мелетиевой и неизвестного автора. Наибольшей части святых – в особо назначенные дни, а всем вместе – в субботу по отданииВоздвижения Честного Креста. Почивающим в Дальней илиФеодосиевой пещере: всем вместе 28 августа; с 1843 г. всему собору всех преподобных, почивающих в обеих пещерах, – во вторую неделю Великого Поста.^{2 1}

Чествование памяти преподобного Ильи Муромца в составе пантеона Печерских святых установлено Православной церковью 19 декабря по старому стилю. Эта дата, как и праздники большинства печер-скихподвижников, приурочена к памяти тезоименного святого, который жил в раннехристианскую эпоху. В православном месяцеслове под 19 декабря поминаются мученики Илия, Пров и Арис, которые были родом из Египта и несли церковное служение в Киликии. Их подвергли пыткам и мученической смерти (Илье и Провуотрубили головы). Это произошло в 308 г. во времена правления римского императора Максимина. Но, поскольку этот император отрекся от власти в 305 г., можно предположить, что данное событие имело место во времена правления Максимиана. Мученики были погребены в Асклоне (Аскалоне), городе на севере от Газы в Палестине.^{2 2}Деяния названных святых описаны в книге христианского писателя Евсевия Кесарийского (около 260–340) «Опалестин-ских мучениках».^{2 3}

Следует отметить, что в дальнейшем поминание перечисленных подвижников подверглось сложной хронологической корреляции. Согласно книге Евсевия, мученики были убиты 14 декабря. Тем не менее, уже в Мартирологе римской церкви блаженного Иеронима (340–420), стоит новая дата – 15 декабря, в Уставе Константинопольской великой церкви IX – X вв. и греческом синаксаре XII в. – 16 декабря, в месяцеслове славянского Апостола из Охриды XII в. и Клармонтанском греческом синаксаре иезуита Сирмунда – 17 декабря, а в месяцеслове Остромирова Евангелия 1057 г. – 1 октября.^{2 4} Подобный разнобой дат можно объяснить стремлением приспособить церковный календарь к особенностям местного почитания святых.

На Руси память мученика Ильи и его тезки, печерского преподобного Ильи Муромца, была окончательно установлена 19 декабря. Очевидно,что это определялось какими-то богослужебными потребностями или обстоятельствами (например, желанием разделить по времени важнейшие и второстепенные церковные праздники). Можно констатировать, что духовное руководство Киево-Печерскогомонастыря сознательно отказалось соотнести празднование памяти Ильи Муромца с памятью остальных тезоименных ему святых. Таких святых насчитывается, по меньшей мере, семь. Память им установлена соответственно 8 и 14 января, 16 февраля, 28 марта, 13 и 17 сентября. Удивляет, что Печерский монастырь не захотел приурочить день памяти преподобного Ильи Муромца ко дню Ильи Пророка, память которого поминается 20 июля. Это тем более странно, что до последнего времени именно этого святого почитали небесным покровителем печерского преподобного богатыря.

Нетленные останки святого Ильи Муромца показаны на всех планах Ближних пещер: 1638 г. – в «Тератургиме» АфанасияКальнофойского, 1661 и 1678 гг. – в печатном «Киево-Печерскомпатерике» и на всех более поздних картах лаврских подземелий XVIII – XIX вв. Вопреки этому, сведения про святого Илью Муромца в агиографической и церковно-служебной литературе практически отсутствуют. Имя преподобного Ильи не упоминается в самых древних акафистах и проложных чтениях, посвященных печерским святым. Оно отсутствует в «Анфологионе» (Праздничной Минее) 1619 г., «Правиле молебном Печерским святым» Мелетия Сирига1643 г. и его более поздних изданиях в составе лаврских «Акафистов» 1663, 1677, 1693 и 1731 гг., в месяцеслове Полуустава 1643 г. и на гравюре «Родословное древо Печерского монастыря» (1663 – 1676).^{2 5} К этому следует добавить практически полное отсутствие любых иконографических изображений преподобного Ильи Печерского вплоть до начала XVIII в. По крайней мере, в фундаментальном каталоге гравюр из украинских старопечатных книг XVI–XVIII вв. не удалось найти ни одного подобного изображения.^{2 6} Исключение составляет редкая гравюра, которая по невыясненным причинам не была включена в «Киево-Печерский патерик» 1661 г.^{2 7}

Древнейшее упоминание о преподобном Илье Муромце в богослужебной литературе встречается в «Службе преподобным Печерским, что на Ближних пещерах», помещенной в так называемой «Печерской Минее» 1763 г.^{2 8}: «Илии Муромскаго непреборимаговоина, почитать подвиги дерзаю: в руце имущаго от оружия язву, в сердце же любовь к тебе Христос, глубочайшую ему содела рану, и сею паче венчается славословя силу Твою». Считают, что эта служба была составлена не позднее 1703 г. и связана с агиографической деятельностью Димитрия Туптала, епископа Ростовского.^{2 9} Появление имени Ильи в общей службе, к сожалению, не сопровождалось написанием отдельного молитвенного канона. Ранее к этому источнику исторической информации никто не обращался и отрывок службы преподобному Илье никогда не цитировался.

В «Кратком историческом описании Киево-Печерской Лавры» Самуила (Миславского), выдержавшем многочисленные переиздания начиная с1791 г., среди мощей, находящихся в Ближних пещерах, названы мощи «Преподобнаго Иліи Муромца», а в «кратком изъявленіи о двухъ пещерахъ, въ Кіевопечерской Лавре обретающихся... съ показаніемъпри томъ, котораго преподобнаго мощи въ которой пещере почиваютъ,такъжекотораго месяца и числа, которому святому поется служба» снова названы мощи «Преподобнаго Иліи Муромца: Служба ему общаДекемвриі 19».^{3 0}

Преподобный Илья Муромец упоминается и в книге о российских святых; но житие Ильи не помещено ни в Минеях митрополитаМакария и Димитрия (Туптала), епископа Ростовского, ни в Прологах, хотя изображение Ильи имеется на образе всех печерских святых XIXв.

Филарет Черниговский, собравший в своем труде сведения о русских святых, в том числе и о преподобном Илье, писал: «Мнение, что преподобный Илья есть одно лицо с известным богатырем Ильею Муромцем встречается и в других московских памятниках, но за верность его нет никаких ручательств». Памятников московских преосвященный Филарет, однако, не назвал.

Информацию о преподобном Илье находим в книге митрополита Евгения (Болховитинова) «Описание Киево-Печерской Лавры».^{3 1} Всписке преподобных Ближних пещер, начиная с № 37 идут «Сверх Преподобных, коих жития описаны в Славянском и Польском патериках Печерских, почивают еще в Антониевой пещере мощи не описанных» святых. Под № 51 в этом списке записано: «Илья Муромец, у Кальнофойского понародному именуемый Чоботок. Память его Декабря 19. Кальнофойский полагал его жившим лет 450 до своего времени, то есть около 1188 г.». В конце раздела о преподобных Ближних пещер преосвященный Евгений подытожил:«Всех мощей Преподобных, в Антониевой пещере почивающих 71, а затворников 9. Из них особою службою память празднуется 27; общею 33, а 13-ти не положено службы. Сверх того, за алтарем церкви Входа Пресвятой Богородицы – 30 мироточивых глав неиз-вестных святых, вАнтониевой пещере почивающих. Память обще всем сим Преподобным празднуется в субботу по отдании праздника Воздвижения Честного Креста».^{3 2} Таким образом, согласно Евгению (Болховитинову), в первой половине XIX в. отдельная церковная служба преподобному Илье Муромцу была не положена. Кроме него не было положено службы Иоанну младенцу; двенадцати братиям, первымкаменоздателям Великой Печерской церкви и преподобной Иулиание, княжне Ольшанской, т. е. всем не исконно киевским и печерскиминокам. Общецерковное оказание почестей преподобному Илье Муромцу было установлено в 1843 г. после официального закрепления соборного празднования всех печерских святых в обеих пещерах почивающих во второе воскресенье Великого Поста.

Киевский митрополит Евгений (Болховитинов) так объяснил отсутствие имен многих печерских преподобных в «Киево-Печерскомпатерике»: «В дошедших до нас Патериках нет ни одного жития Преподобных, почивающих в Дальних пещерах, а так же многих и изБлижних. Без сомнения, и оные были потеряны, а имена сих Преподобных выписаны уже с древних Синодиков или Помяников, только в общей Службе Преподобным обеих пещер в Канонах описаны кратко их подвиги… Все лаврские подлинники погибли в пожар Лавры1718 г., и когда святой Синод в 1746 г. Указом предписал преосвященному митрополиту Киев-скому Рафаилу отыскать в Лавре и по киевским монастырям самые древние подлинники с показаниемчьих они рук и, особенно, с какого подлинника, и в котором именно году начат печататься Патерик, то ответствовано, что ни в Лавре, ни во всех киевских монастырях не нашлось никаких о том известий».^3 3

Е. Е. Голубинский записал об Илье Муромце следующие строки: «Между святыми, мощи которых почивают в пещерах Печерского монастыря, кроме монахов самого монастыря, находится, а отчасти только называется, несколько сторонних».^{3 4} Этих последних он указал особо: Иоанн младенец, сын варяга Феодора; Ефрем, епископПереяславский; двенадцать неизвестных по именам братьевкаменоздателей и живописцев;Нифонт, архиепископ Новгородский; Евфросиния, княжна Полоцкая; Симон, епископ Владимирский; Меркурий, епископ Смоленский и Илья Муромец. «Илия Муромец, скончавшийся, как полагает Кальнофойский, около 1190-го года и называвшийся в его – Кальнофойского время по простонародному Чоботком (чобот – сапог). Если живший около 175-ти лет после Владимира, то очевидно, что не имеющий ничего общего с Владимировым богатырем того же имени». И далее, в примечаниях: «Кальнофойский говорит об Илие Муромце в каталоге святыхАнтониевой пещеры: святой инок Илия, которого простой народ напрасно зовет Сапожком. ЧтоКальнофойский полагает Илию жившим лет за 450 до его времени, этого мы сами не читали в Тератургиме и берем у митрополита Евгения из его ”Описания Киево-Печерской Лавры”, гл. XIV, № каталога святыхАнтониевой пещеры 51, 3-го изд., с. 110). Герой народных былин Илья Муромец, по местным муромским преданиям, погребен под часовней, которая стоит на дороге из города Мурома в составляющее родину его и находящееся в 2-х верстах от последнего вверх по Оке село Карачарово (см. в «Отечественных Записках» 1857-го г., в Майской книжке, статью Я. Соловьева: ”Памятники и предания Владимирской губернии”, с. 522)».^{3 5}

Авторы постарались собрать все акафисты, посвященные преподобному Илье Муромцу. В этом помогла книга «Редкие акафистыКиево-Печерской Лавры».^{3 6} Здесь приведена «Молитва преподобнымотцем, глаголемая при входе в пещеры, или когда и где кто изволит»: «Преподобнии и богоноснии отцы наши Печерстии, избегшии молвыжитейскаго попечения и подвизавшиися в подземных (сих) жилищах, тесноту и тьму (зде)претерпевшии, и тем обретши широту небеснаго блаженнаго пространствия, и просветившиися немерцающим светомтроическаго облистания, молите Бога о мне грешном, да и аз утесняемым скорбьми, от мира сего находящими, и мраком грехов моих омраченный, получу от Него отпущение неправд моих и вселюся в вечную и блаженную жизнь в нескончаемом Его царствии. Аминь». В «Молитвенном поклонении святым угодникам, почивающим в пещерахКиево-Печерской Лавры» есть строки о преподобном Илье Муромце: «Преподобне отче наш Илие. Моли Бога о мне грешном, да помилует и спасет мя, недостойнаго раба Своего».^{3 7} В «Акафисте всем преподобным Печерским» Икос 7 находим: «Радуйся, Илие, яко воздержание подвиги и бесстрастия благодатию обогатился еси».^{3 8}

Известен современный акафист преподобному Илье Муромцу, составленный в 1999 г. по благословению архиепископа Владимирского и Суздальского Евлогия. Проложного жития преподобного Ильи Муромца до сего дня не написано.

Ссылки:

¹ Хведченя С. Б. Билинний епос Київської Русі як джерело дляісторичної географії // Історико-географічні дослідження в Україні. –Київ, 2001. - Число 5. – С. 30–36.

² Хведченя С. Б., Тоїчкін Д. В. Останні штрихи до історичного портретаІллі Муромця, святого Києво-Печерської Лаври // Історико-географічні дослідження в Україні. – Київ, 2003. - Число 6. – С. 136–37.

³ Голубинский Е. Е. История канонизации святых в русской церкви. – М., 1903. – С. 222–223.

⁴ Сборник материалов для исторической топографии Киева и его окрестностей. – Киев, 1874. – Вып. II. - С. 18–21.

⁵Канонизация святых. Поместный собор Русской Православной церкви, посвященный юбилею 1000-летия Крещения Руси. Троице-Сергиевалавра, 1988. – С. 15-33. К числу последних работ можно отнести:Кабанець Є. П. Історія Печерськоїканонізації // Дива печер лаврських. – Київ, 1997. – С. 47–71.

⁶ Патерик Києво-Печерський. – Київ, 1931; Памятники литературы Древней Руси. XI – начало XII века. – М., 1978.

⁷ Закревский Н. В. Описание Киева. – М., 1868. – Т. 1–2. – С. 610; Максимович М. О. Киев явился градомъ великимъ. Вибрані українознавчі твори. – Київ, 1994. – С. 153, прим.

⁸ Максимович М. А. О надгробиях в Печерском монастыре // Киевлянин.– 1840. – Кн. 1. – С. 162.

⁹ Так было во времена самого историка, в конце XIX столетия; в настоящее время некрополь пещер расширился до ста двадцати одного погребения после переноса в 1990-х гг. в Дальние пещеры останков святителей Павла (Конюскевича), митрополита Тобольского († 1770), Филарета (Амфитеатрова), митрополита Киевского († 1857) исвященномученика Владимира (Богоявленского), митрополита Киевского († 1918).

¹⁰ Ульяновський В. І. Історія церкви та релігійної думки в Україні. –Київ, 1994. – С. 35–41. – Кн. 1.

¹¹ Голубев С. Т. Древний Помянник Киево-Печерской лавры (конца XV и начала XVI ст.) // Чтения в Историческом обществе Нестора Летописца. – Киев,1892. – Кн. VI.; его же. Древний Помянник. – Киев, 1892. – 104 с. (отд. оттиск).

¹² Великие Минеи Четии митрополита Макария. Май. - Л. 316–468.

¹³ Захария Копыстенский. Палинодия // Русская историческая библиотека. – Т. 4. Памятники полемической литературы в Западной Руси. – Кн. 1. – СПб., 1878.

¹⁴ Paterikon abo zywoty ss. ojcow pieczarskich. – Київ, 1635.

¹⁵ Тератургима lubo cuda, ktore byly tak w samym swietocudotwornym monastyru pieczarskim kiiowskim, iako y w obudwu swietych pieczarach. Киев, 1638 // Seventeenth-Century Writings on the Kievan Caves Monastery. Harvard Library of Early Ukrainian Literature. Texts. – Harvard University, 1987. – Vol. IV.

¹⁶ Кабанець Є. П. Петро Могила і печерська канонізація 1643 р. //Петро Могила: богослов, церковний і культурний діяч. – Київ, 1997. –С. 149–155.

¹⁷ Кабанець Є. П. Дидаскал віри християнської // Людина і світ. - 2003.– № 11. – С. 23–27.

¹⁸ Прот. Анатолій Дублянський. Українські святі. – Мюнхен, 1962.

¹⁹ Патерик Києво-Печерський // Від. ред. Колпакова В. М. – Київ, 1998.

²⁰ Огієнко І. І. Історія українського друкарства. – Київ, 1994. – С. 298–313.

²¹ Голубинский Е. Е. Указ. соч. – С. 211.

²² Полный православный богословский энциклопедический словарь.– М., 1992. – Т. 1. - Стб. 934; Архиеп. Сергий (Спасский). Полный месяцеслов Востока. – М., 1997. – Т. III – С. 511.

²³ Евсевий Памфил. Сочинения. – СПб., 1859. – Т. II. - С. 31.

²⁴ Полный православный богословский энциклопедический словарь. – Т. 1. - Стб. 934; Архиеп. Сергий (Спасский). Указ. соч. – Т. II. – С. 388–389.

²⁵ Гончарук В. М., Кабанець Є. П. Дереворит середини XVII ст. «Родословне дерево Києво-Печерського монастиря» як джерело з історії печерської канонізації // Могилянські читання. Матеріали щорічної наукової конференції. – Київ, 2000. – С. 56–64.

²⁶ Каменева Т., Гусева А. Украинские книги кирилловской печати XVI–XVIII вв. Каталог изданий, хранящихся в Государственной библиотеке СССР им. В. И. Ленина.– М., 1978. – Вып. I.; Гусева А., Каменева Т., Полонская И. Украинские книги кирилловской печати XVI–XVIII вв. Каталог изданий, хранящихся в Государственной библиотеке СССР им. В. И. Ленина.– М., 1981. – Вып. II. - Т. 1.

²⁷ Стасов В. В. Изображение преподобного Ильи Муромца, чудотворца Печерского на гравюре XVII-го века // Известия имп. Русского Археологического Общества. – СПб., 1861. – Т. 3. - Вып. 2 – Стб. 122-126; Ровинский Д. А. Русские народные картинки. – СПб., 1881. – Т. III–IV. – № 1519.

²⁸ Службы преподобным отцем Печерским, ихже мощы в Ближной иДалной пещере нетленно почивают. – Киев, 1763.

²⁹ Кабанець Є. Невідомий твір св. Дмитра Туптала Ростовського //Могилянські читання. Матеріали щорічних наукових конференцій. 1996-1997. – Київ, 1998. – С. 94–98.

³⁰ Самуил (Миславский). Краткое историческое описание Киево-Печерской Лавры. – Киев, 1805. – С. 113, 175, 182.

³¹ Митрополит Евгеній Болховітінов. Вибрані праці з історії Києва. Описание Киево-Печерской Лавры. – Київ, 1995.

³² Там же. – С. 337–338.

³³ Там же. – С. 349.

³⁴ Голубинский Е. Е. Указ. соч. – С. 211–212.

³⁵ Там же. – С. 212.

³⁶ Редкие акафисты Киево-Печерской Лавры. – Киев, 1996. – С. 238.

³⁷ Там же. – С. 243.

³⁸ Там же. – С. 189.