ОТГОЛОСКИ ГЕРОИЧЕСКОГО ЭПОСА В ОБРАЗЕ АЛЕКСАНДРА ПЕРЕСВЕТА ​(ПО МАТЕРИАЛАМ ЛИТЕРАТУРНЫХ И ФОЛЬКЛОРНЫХ ИСТОЧНИКОВ)

И. В. Пешехонов, И. Г. Бурцев (Тула)  

ОТГОЛОСКИ ГЕРОИЧЕСКОГО ЭПОСА В ОБРАЗЕ АЛЕКСАНДРА ПЕРЕСВЕТА
(ПО МАТЕРИАЛАМ ЛИТЕРАТУРНЫХ И ФОЛЬКЛОРНЫХ ИСТОЧНИКОВ)  

 Образ Александра Пересвета, одного из героев Куликовской битвы, занесколько столетий, благодаря народной фантазии, приобрел черты эпического богатыря.  

Известно, что реальный Александр Пересвет был иноком Симонова монастыря в Москве, а до пострига - брянским боярином. По данным летописей, он являлся профессиональным воином и в монастыре продолжал совершенствовать свое воинское мастерство, участвуя в отражении набегов татар и литовцев.1    

Однако реальная фигура Пересвета затмевается тем образом героя, который был создан в литературе и фольклоре Куликовского цикла. Уже сам  внешний облик и сила героического инока имеет эпические черты: «Сей Пересвет <…> славный богатырь был, великую силу и крепость имел, величеством же и шириною всех превзошел»2   (Никоновская летопись); «Они известны были как великие наездники в ратные времена: Андрей (Ослябя - П., Б.) сотню гнал, а Александр (Пересвет - П., Б.) двести гнал (!), когда сражались».3   Сравним с описанием богатырской мощи былинных героев: «Схватил во белы руки и бросает выше дерева стоячева» (Илья Муромец);4 «И зачал татарином помахивати, куда ли махнет - тут и улицы лежат, куда отвернет - с переулками» (Илья Муромец);5  «стал отталкивать да кулаком грозить. Положил тут их я ведь до тысячи» (Микула Селянинович).6 

 Обратимся теперь к описанию соперника Пересвета - Челубея: «И выеха из полка татарска печенег именем Телебей… пред всеми мужество являя, подобен бысть древнему Голияду»;7  «И выехаша от царя Момая ис полку ево татарсково агаренин, конь под ним аки змеи, а сам агаренин храбр зело и вооружен»;8  «Потом выехал из татарского войска громадный татарин, подобный древнему Голиафу, видеть даже страшно. И начал безбожный татарин убивать православных христиан, а ему никто не мог сопротивляться из наших знатных, потому что он был великий наездник и богатырь»;9  «Трею сажень высота его, а дву сажень ширина его, межу плеч у него сажень мужа добраго, а глава его аки пивной котел, а между ушей у него стрела мерная, а межу очи у него аки питии чары, а конь под ним аки гора велия».10 Подобные описания соперников богатырей мы можем встретить и в русских былинах: «А мерою тот татарин трех сажен, голова на татарине с пивной котел, которой котел  сорока ведер, промеж плечами косая сажень»;11 «приехал неверный сильный богатырь Идолище нечестивый, голова у него с пивной котел, а в плечах сажень, промеж бровьми пядь, промеж ушей калена стрела, а ест он по быку, а пьет он по котлу»;12 «в вышину ли он, Тугарин, трех сажен, промеж плечей косая сажень, промежу глаз калена стрела, конь под ним как лютой зверь, из хайлиша пламень пышет, из ушей дым столбом стоит».13

Интересным представляется рассмотреть воинские атрибуты Александра Пересвета как богатыря: «Хоробрыи Пересвет поскакиваеть на своемь вещемь сивце».14 Вещий конь (Сивко-бурко вещий   воронко, вещий Сивко Ильи Муромца) часто упоминается и в сказках, и в былинах. На эпический характер богатыря Пересвета указывает также и его свист: «Свистомъ (Пересвет - П., Б.) поля перегороди».15 Вспомним свист Соловья-разбойника, богатырский посвист Ильи Муромца, Добрыни Никитича и других.

Весьма необычным для реального воина является и вооружение Пересвета: «И бе на нем шолом въоруженъ архангильскаго образа и схима подъ шоломомъ его, по повелению игумена Сергия»;16 «И возложил старец на свою голову вместо шлема куколь, а поверх одежды старец надел свою мантию… На голове его был образ архангельский, вооружен он был  схимою повелением игумена Сергия».17 Православная атрибутика, защищающая богатырей лучше мечей и копий, встречается и в былинах: «Добрынюшка не робок был: бросает шляпу земли греческой со темя пески желтыми ко лютому Змею Горыничишшу».18 Обращение к Богу - защитнику земли Русской - и его пастырям можно увидеть и в литературе, посвященной Пересвету, и в более раннем героическом  эпосе: «И сказал старец (Пересвет - П., Б.): “И ты, брат  Ослябя, моли Бога  за меня <…> Святой преподобный Сергий, помогай своими молитвами святыми”»;19 «Тут Алеша (Попович - П., Б.) всю ночь не спал, молился Богу со слезами: «Создай, Боже, тучу  грозную, а и тучи-то с градом дождя!” Алешины молитвы доходны ко Христу».20

Наиболее любопытным в свете эпического характера Пересвета представляется его посох: «И сел на коня своего и взял в руки посох преподобного старца Сергия».21 Согласно сообщению рязанского краеведа Вячеслава Егорова, предания о посохе Александра Пересвета до сих пор бытуют на Рязанской земле: «Инок Троицкого монастыря Александр Пересвет, отправляясь на битву, всходил на Дмитровскую гору и оставил проживавшему в стоящей рядом часовне отшельнику свой дорожный посох, известный под названием “Пересветова дубинка”, который до Октябрьской революции хранился в монастыре как драгоценная реликвия».22 Посох (дубина) является непременным атрибутом многих былинных богатырей: «Сверстался Алеша Попович млад против Тугарина Змеевича, хлестнул ево шелепугою (посохом -П., Б.) по буйной голове»;23 «В то время и в тот же час схватил Добрыня дубину тут, убил до смерти (Змея Горыныча - П., Б.)».24

Отголоском героического эпоса в образе Пересвета является тот факт, что его личное воинское умение зачастую ставится выше военной мощи  всего русского войска: «И встретил он (Пересвет - П., Б.) великого князя Дмитрия и сказал: “Тот (Челубей - П., Б.) ищет противника себе, я хочу выступить против него с оружием. Ведь если я не выступлю против безбожного татарина, то все вы будете от него побеждены”».25 Вспомним, что классический богатырь героического эпоса в одиночку расправляется  с врагами рода, родной земли: «У того ли города Чернигова нагнано-то силушки черным-черно… Аподъехал (Илья Муромец               - П., Б.) как ко силушке великоей, он как стал-то эту силу великую, стал конем топтать да стал копьем колоть, а-й побил он эту силу всю великую».26

Подвигом, оставившим имя Пересвета в памяти народной, стал его поединок с татарским богатырем Челубеем. В последнее время сам факт поединка многими учеными ставится под сомнение.27 Однако нас в данный момент интересует эпический фон данного эпизода. Л. А. Дмитриев отмечает, что характер описания поединка Пересвета с татарским богатырем передан в легендарно-эпическом осмыслении.28И действительно, в «Сказании о Мамаевом побоище» поединок этот изображен в стиле русских сказок и былин: «И ударишася крепко двабогатыре межи собою, аки силныи громы грянуша, едва место не проломися под ними»;29 «И в те поры земля  потрясеся от них, как оне схватишася, и мало не проломишася промеж себя копи».30

Таким образом, мы видим, что фигура реального Александра Пересветаза несколько веков была переосмыслена в народном сознании и в литературной и фольклорной традиции приобрела черты эпического героя, былинного богатыря. Подобная  метаморфоза могла произойти только в том случае, когда данный образ стал социально необходим как своеобразный символ  героя-богатыря, борца за свободу, за веру православную.

Имя Александра Пересвета до сих пор свято чтится потомками. Надгробие скромного инока, находящееся в приходской Рождественской церкви (нынешняя территория завода «Динамо» в Москве), разрушенное и оскверненное в годы Советской власти, было восстановлено в 1987 г. трудами скульптора В. М. Клыкова. В XIX - начале XX в. на вооружении Российского флота состояли фрегат и эскадренный броненосец, названные именем героя Куликовской битвы. Его имя носит один из переулков в Москве. В Брянске, на родине богатыря, установлен памятник ему, выполненный из ствола дерева.31

Ссылки:

1 Богуславский В.В. Тульские древности. - Тула, 1995. - С. 166.

2 Там же. С. 166.

3 «Сказание о Мамаевом  побоище» по Забелинскому списку // Поле Куликово: Энциклопедия. - Новомосковск, 1998. - С. 19.

4 Илья ездил с Добрынею // Сборник Кирши Данилова. - М., 1977. - С. 190.

5 Калин-царь // Сборник Кирши Данилова. - М., 1977. - С.133.

6 Вольга и Микула Селянинович // Героический эпос народов СССР. - М., 1975. - С. 34.

7 Сказание о Мамаевом побоище Основной редакции по Ермолаевскому списку // Памятники Куликовского цикла. - СПб, 1998. - С. 244.

8 «Сказание о Мамаевом побоище» в редакции Летописца князя И. Ф. Хворостинина // Памятники Куликовского цикла. - СПб, 1998. - С. 285.

9 «Сказание о Мамаевом побоище» по Забелинскому списку... С. 35.

10 Дмитриев Л. А. Куликовская битва в памятниках литературы Древней Руси // Поле Куликово. Сказания о битве на Дону. - М., 1980. - С. 235.

11 Калин-царь... С. 129.

12 Народные русские сказки. Из сборника А. Н. Афанасьева. - М., 1982. - С. 428.

13 Алеша Попович // Сборник Кирши Данилова. - М., 1977. - С. 100.

14 Краткая редакция «Задонщины» по Кирилло-Белозерскому списку // Памятники Куликовского цикла. - СПб, 1998. - С. 91.

15 Там же. С. 9.

16 Сказание о Мамаевом побоище (вариант Ундольского) // Памятники Куликовского цикла. - СПб, 1998. - С. 177.

17 «Сказание о Мамаевом побоище» по Забелинскому списку...  С. 35.

18 Добрыня купался - змей унес // Сборник Кирши Данилова. - М., 1977. - С. 183.

19 «Сказание о Мамаевом побоище» по Забелинскому списку...  С. 35.

20 Алеша Попович... С. 104.

21 «Сказание о Мамаевом побоище» по Забелинскому списку...  С. 35.

22 Поле Куликово: Энциклопедия. С. 85.

23 Алеша Попович. С. 100.

24 Добрыня купался - змей унес. С. 184.

25 «Сказание о Мамаевом побоище» по Забелинскому списку... С. 35.

26 Илья Муромец и Соловей-разбойник // Героический эпос народов СССР. - М., 1975. - С. 39.

27 См.: Егоров В. Пересвет и Ослябя // Вопросы истории. - 1985. - № 9.

28 Дмитриев Л. А. Указ. соч. С. 229.

29 Сказание о Мамаевом побоище Основной редакции по Ермолаевскому списку...  С. 245.

30 «Сказание о Мамаевом побоище» в редакции Летописца князя И. Ф. Хворостинина... С. 285.

31 Поле Куликово: Энциклопедия. - Новомосковск, 1996. - С. 69.